Круг замыкается в себе, и я сижу на узкой хорде,
Предвосхищая светотень на недостроенной стене.
Во мне пол литра букваря и тридцать три блатных аккорда —
А, значит, я могу звучать в несовершенное вовне,
Ориентируя печаль на звёзды в небе Вифлеема.
Зима сурова и темна. Прогноз неточен, как Дантес.
Никто от счастья не умрёт: иной контент, иные мемы.
Но что-то ёкает внутри, когда, добавив майонез,
Вдруг ощущаешь рождество в потёках воска на стакане.
И начинаешь рисовать в душе души за кругом круг,
Чтоб снова тихо говорить своими хмурыми стихами
И перемалывать луну, не забинтовывая рук.

Круг замыкается в кольцо — подальше от Ородруина.
Но я его не понесу, какой бы Гэндальф ни просил,
Вернувшись на круги своя, ведь вновь из глины выйдет глина,
Пусть даже у меня на всё достанет времени и сил.
И покачусь туда, куда подуют новости и ветер.
Горчит вчерашний оливье. Опять внезапно выпал снег.
Привычно хочется чудес, хоть в них не верят даже дети.
И слышно, как уходит в ночь объединяющее всех,
Не оставляя за собой следов на чистом Инстаграмме.
И замыкаешься, как круг. И привыкаешь просто жить
В отдельно взятом «навсегда» на персональном поле брани,
Где ухитряются расти одни скупые миражи.

Круг замыкается, как цепь, и сердце нежно бьётся током
В неизбалованной груди. Абзац уже почти готов:
Я устремляюсь коньяком в моё прекрасное далёко,
Успешно сбросив лишний вес чужих амбиций и понтов,
Которых мне ничуть не жаль за просто так увековечить.
Под ёлкой греются волхвы. На перекрёстке ДТП.
И ничего не изменить случайно-неслучайной встречей,
Ведь мир наколот на строку неаппетитным канапе
Из пережаренных надежд, солёных снов и хороводов.
Ведь можно лишь украсить боль, набросив сверху мишуру,
И за обглоданным столом в потешной маске Квазимодо
Поверить вдохновенной лжи, что ждёшь, когда замкнётся кру…
09.01.19.