Начну не с присказки, не со сказки,
И не с простой такой рассказки…
Начну с призыва из военкомата,
Что брать хотели всех в солдаты…
Я ждал письма три целых года,
Но, знать тогда то было годно Богу…
Ведь там затеяли ремонт, и мое дело — под ногою шкафа
Уж не десяток дней лежало…
Видать пиризивников им стало мало…
Прислать решили, завязать, как шарфом.
Но у меня тогда был дух не узок
Да, ж после монастыря он перегружен —
Я в сексте Иеговы был уже,
И к пацифизму был на рубеже…
Не брать оружие мне в руки, иначе мне — Господни муки!
Петитицию я написал я, глав, на шесть,
Что сколько можно было в ней прочесть…
Пятнадцать ссылок я из Библии привел,
А, он, то, комиссар, меня наверх отвел…
В сто тридцать первый кабинет…
Простым туда прохода — нет…
Лишь только тех, кто обществу не гожен…
Свою в психиатрию тоже правду сгладить должен!
Ну, что, поехал я в больничку,
Узнал за то я про такую личку…
Когда тебя с утра бьют цепью по ногам,
И санитар, то ж бывший мент, вопит: молись Богам!
Заутреню вопил я со слезами,
А, чтоб не выказал я на обходе…
Так просто глюк был на исходе…
Ведь психи мы, что ж нам покажется перед глазами?!
А как Петрухе?! — он же, как ребенок, хотя ему уж тридцать лет,
Пихали в рот в подушки перья, и, говорили, что омлет…
И Романочку все в зад пихали, что вышел на высоких каблучках,
Через капрон чулки все рвали на волосатых всех ногах.
____________________________________
Перетерпел одну больничку, но не прошло десятка лет…
Я после травмы был чрезмерно другой больницей разогрет!
Всё вроде тихо и кормили строго, но случай там запал один:
Уж буйного БОМЖа доставили, уж запахом всех псин.
Он пожелтел, и долго ссался на вязках на клеенке лишь одной…
В палате нашей матюгался, и в мысли был он бредовой.
На третий день без помощи скончался, такой расклад…
Никто тогда не постарался — лежал он сутки с нами в ряд!
_______________________________________
Что там писать, когда кормили, вареной, тухлой колбасой —
Тогда надежду всех убили: лишь надо жить под наркотой!
Подумаешь, дед поперхнулся из завтрака вареным яйцом…
Никто, вообще, не шевельнулся… И, всё окончилось концом!
Зачем не знаю к нам в палату, ввезли с пробитой головой?!
Ведь говорили в «Склифик» надо… — Машины нет! Такой покой!
Да, за день два уж трупа, и мы считаем их ух тупо…
Нельзя же здесь кричать как в рупор — до вязок близко…
Да, не одних, а с хомутом на трое суток. И, под кровать не судно — утку!
Лишь санитарка с матюгальником — епископ!
________________________________________
Теперь немного о себе… Я болен близко, но не этим,
Лишь только эпилепсия берет, но как закончатся припадки,
Завязан, переплетен, харкаюсь кровью, что язык кусал я в смете…
И боль по телу, с позвонков, ведь анальгетиков просил я пред схваткой…
Вместо «Магнезии» — вязать, чтоб не мешал всем сестрам спать!
Ну, что… Призвал я Мару — Богиню, для бесчувствия боли,
Призвал Велеса, чтобы силы дал все узы расплести зубам,
Со всею славою к Богам и своей волей,
Я с Ладою узлы все размотал… И возгласил я славу Роду!
И тут вдруг дурь в меня прокралась…
Из вязок начал куклу я вязать, чтоб им, тем сестрам доказать,
На силу человека с Богом показать,
Чтоб в их сердца, хоть что-нибудь прокралось…
Но… Пусто всё. Закончились мучения, а потому, что те лекарства,
Были не уж их фамильярства, а из аптечки моей бралось!
__________________________________________
Теперь мой вывод таковой: пока есть деньги — тебя лечат,
А коль совсем ты не живой — то есть надежда: заколечат!
28 ноября 2018 года.