Теперь-то я вижу, что никто не виноват:
ни Вронский, ни свет.
Просто любовь бывает «тонкая» и «широкая»,
и Анна любила «тонко»,
а где тонко, там и рвётся.
Широкая любовь — куст,
у неё много ветвей.

Женщина любит мужчину как мужчину,
как нечто противоположное,
как врага, —
это та «ветвь», о которой сказано:
«и к мужу твоему влечение твоё».
Женщина любит мужчину как собственного
ребёнка,
как живот,
как часть себя.
Женщина любит мужчину как брата —
как сорок тысяч братьев! -
как родную кровь,
как старшего.
Женщина любит мужчину как родину:
как Медея,
для которой измена Ясона —
измена родины.
Женщина любит мужчину как хозяина,
ибо сказано:
«и он будет господствовать над тобой».

Женщина любит всем «кустом»,
всею собой:
женой, матерью, рабой.

Анна любит одной «ветвью»:
как любовница.
Это красиво и сильно,
и это вся она:
ей больше нечем любить.

Любовь Анны не куст, а цветок в вазе:
прекрасный,
благоухающий,
хрупкий,
но без корня и на одном тонком стебле.

Цветок гибнет, потому что он цветок.
Никто не виноват.