Подъезд. Ступеньки. Ключ в замочной скважине. Из тусклой лампы льётся свет, дрожа. Шаги чуть слЫшны. Все движенья слажены: На полку — шарф, на вешалку — пиджак. Гостиная. Жена под пледом плюшевым, спит, прикорнув на маленькой софе, в ночной сорочке с кружевными рюшами. На тумбе — недопитый «Нескафе».В бокале, разрисованном сердечками таблетки, обручальное кольцо. Упали пряди рыжими колечками на бледное усталое лицо. Он опустился в кресло… тихо, с краешку. Ослабил галстук. Вытер с шеи пот. Пробормотал чуть слышно: — Знаю, заюшка, опять тебе доставил я хлопот… Вдруг захлестнула жалость к ней щемящая: Спит, как дитя… на чёлке бигуди. Нелепы рюши, в стороны торчащие из-под глухой кокетки на груди. Жена. Пятнадцать лет бок о бок прожили, (А в браке каждый год идёт за три!) И всё давно сказать пора, но гоже ли? — Ведь не чужая, что ни говори…. Он снял, ворча, ботинки (слишком узкие!) И галстук в каплях красного вина. Пропах духами. Сладкими. Французскими. Не теми, что использует жена. Помады след — прямое доказательство чужой любви… Что там парфюм, вино! Но как сказать: «Я совершил предательство. Люблю другую женщину. Давно.» «Начать сейчас?» — Он кинул взгляд на спящую, — «Нет, лучше утром. Жаль будить, до слёз! А там скажу, мол, всё по-настоящему, Мол, ты — привычка, а она — всерьёз.» «…Как пахнет кофе умопомрачительно!» — Он дёрнул носом, как голодный пёс, — «Жена готовит просто исключительно! Ах, да! Ведь у меня с другой всерьёз…» Вошла она. В глазах смешинки светятся: — Корпооратив на славу? — Вроде так… — Я вижу, ты был снова «парень месяца», Раз зацелован галстук и пиджак ?! Ещё смеётся! Хрупкая, а сильная. В кудряшках рыжих путается свет. …Он глянул ей в лицо, в глазищи синие: — По чашке кофе? — Почему бы нет… Он потянулся сладко: «А ведь умная! Способна ли другая ТАК любить? И всё ли ТАМ всерьёз? Потом подумаю, Подумаю на буднях… Может быть…»