Моя подруга Татьяна в прошлую пятницу вернулась с маленького родительского собрания. На этот раз она сама стала инициатором встречи завуча и химички своего 14-летнего сына.

Школа, говорит она, мажорная, детки приблатнённые, обучение стоит дорого.

— Сын учится хорошо и даже, о удивление, любит заниматься. А тут вдруг в школу идёт как на Голгофу. Еле допыталась, в чём проблема: новая химичка «цепляется». На уроках упражняется в остроумии по поводу рыжего цвета волос и буйных вихров. Оценки снижает. Даже когда идёт по коридору школы, именно моему делает замечание, — жалуется подруга.

Татьяна — финансовый директор крупного предприятия. Она умеет решать проблемы. На следующий же день она отправилась к завучу учебного заведения и спросила, какие могут быть проблемы у учительницы средних лет с учеником-подростком. Завуч пригласила на беседу и химичку.

— Та меня прожгла ледяным взглядом, пообещала, что будет отслеживать реакции на моего ребёнка. И если у неё будут весомые замечания — скажет об этом мне, — описала встречу подруга.

Не первый раз за 43 года жизни Татьяну прожигают ледяным взглядом, но тут она сникла. Говорит, после встречи чувствует себя ужасно.

— И я знаю, что всё сделала как надо: именно я должна была пойти и отстоять интересы своего ребёнка. Он несовершеннолетний, и не его дело разговаривать с учителем на тему «Почему я вам не нравлюсь». Это моё дело — потребовать от учителя уважать границы моего сына, а не создавать нездоровую атмосферу в классе, — рассуждает Татьяна.

Но при этом её мучает стыд: «Почему же я, зная, что права, чувствую себя после этого разговора грязной и испачканной? Мне будто неловко отстаивать свои права и права своего мальчика…»

А потом мы вспомнили, что в нашей жизни детей развитого соцлагеря 80-х нет опыта в получении защиты от старших. Если в классе нам устраивали бойкот, родители могли напомнить, что нельзя высовываться и отличаться, большинство всегда право. Мало кому из поколения наших родителей в голову приходило, что если их ребёнка обижают, то это не его вина. Это вина взрослых. И дело родителя защищать своё дитя: разбираться с учителями, которые допустили применение лагерных законов в коллективе школьников, разбираться с родителями детей-буллеров, прямо и открыто говорить с учителями об их моральном облике в тот момент, когда они травят ребёнка на уроке своими узколобыми замечаниями о внешности.

Сами дети с этим никогда не разберутся. Но научить просить помощи, получать её и быть уверенными в том, что за них заступятся, — работа нас, взрослых.