кто-то спросит, как ей удается,
как она танцует и смеется,
любит жизнь и радуется солнцу?
как она так может — без него?
как она ни вскользь, ни напрямую
не расспросит, с кем он там зимует,
любит ли он эту — сто восьмую —
или же расстанутся вот-вот?

а она, смеясь, шутя, флиртуя,
всем нутром бессильно протестует,
и, вернувшись в комнату пустую,
пишет перед сном себе письмо.
как молитву, но без слова «боже».
… показать весь текст …

бойся его. будто гибели неминуемой.
возраст такой, что светиться бы и цвести…
если вдруг сбудется это твое «верну его!» —
что от тебя останется к тридцати?

стоит взглянуть — сразу вспыхиваешь мгновенно, и,
если захочет, в два счета дотла сожжет.
ты представляешь, как любит тебя Вселенная,
раз от него настойчиво бережет?!

за возможность хоть час о тебе не думать
я плачу ему ужином и постелью.
не звони — моя «люмия» на бесшумном,
и я дико пьяна отворотным зельем…

я готова открыться, прильнуть, раздеться…
его длинные пальцы — мечта хирурга.
ими он мне делает что-то с сердцем —
может быть, удаляет тебя оттуда.