Ты набрасываешь на плечи плотную куртку,
чтобы спастись от чужих прикосновений,
спастись от чужих взглядов,
спастись от чужих людей,
нагревающих телами воздух любого помещения.
Такого помещения, как квартира
или как офис,
или как город,
или как планета в синей безрукавке,
с которой уже не сбежать.
Ты говоришь, что пустота в тебе беспредельна.
Ты танцуешь на людной площади,
танцуешь под общую музыку,
танцуешь вместе со всеми,
но выбираешь партнером только собственные руки,
позволяешь обнимать себя только собственным рукам,
не умея танцевать иначе.
Ты говоришь,
что пространство в тебе беспредельно,
и что тьма в тебе беспредельна.
Ты умеешь улыбаться камню на морском берегу
или сломанной ветке,
или бледному полю,
или порывам холодного ветра,
но не улыбаешься лицам,
никогда не улыбаешься лицам.
Ты говоришь, что тоска в тебе беспредельна,
и что ночь в тебе беспредельна.
Ты говоришь, что не умеешь никому стать солнцем,
не умеешь никому стать светом.
Но я смотрю на тебя, и что-то освещает мое лицо,
присмотрись, что-то явственно освещает мое лицо.
Я усмехаюсь и спрашиваю:
«Ты когда-нибудь видела беззвездное небо?»