А у меня была любовь… чистая, светлая, именно та, от которой вырастают крылья. Нет, не короткая такая влюбленность, а та, которая вроде бы на всю жизнь, та, что способна прощать, оберегать, нести за него ответственность. Она заставляла меня верить ему больше, чем себе самой. Как же я мечтала стоять рядом с ним в белом платье, ослепительно красивая, именно так, как представляла еще, будучи маленькой девочкой. Боже мой, как я хотела от него ребенка. Казалось, никто в целом мире не понимает меня так, как он, не станет так бережно заботиться, и уж точно никогда не заменит его безграничную нежность. Его глаза… такие открытые, очень-очень добрые… они смотрели на меня чаще, чем на весь остальной окружающий мир. Когда я вглядывалась в них — чувствовала, ЧТО Я ЕСТЬ. Так глубоко начинала понимать смысл своего существования, все вдруг становилось как бы на свои места. Ничто не сравнится с этим безумным счастьем — знать, что он рядом, что я для него больше, чем вся планета с многомиллионным населением, а еще большим — знать, что так будет всегда, и ни на секундочку в этом не сомневаться.
Прошло всего лишь время, и теперь мы просто люди. Так невыносимо осознавать, что мы больше не мечтаем вместе, что с каждым днем теряли крупицы нашей нежности и от нее уже почти ничего не осталось. Не осталось глупых сообщений каждый раз об одном и том же — какая же великие наши чувства, он больше не скажет, что никогда не отпустит, не станет переворачивать мир в поисках меня, когда у меня просто села батарейка на мобильнике, не сожмет мою руку, когда будет вести машину, и не поедет провожать закаты туда, где нет никого, кроме нас. А я… я уже знаю, что он может оставить одну. Одну, когда хочется кричать от невыносимой боли, вызванной потерей смысла жизни. Одинокая вдвоём. Я бы это так именовала. Теперь его грубость — простая обыденность, а слезы мои — обычное явление. Ему больше не нужно наше всё… А у меня была любовь.