2.

В отличие от Светки Алина наивной не была, кроме того, она состояла в гражданском браке с молодым учёным Пашей. Впрочем, этот союз был не слишком серьёзным и обязывающим, поскольку её как бы муж (парень, приятель, бойфренд) затягивал с принятием судьбоносного для него решения, и Алина чувствовала себя не то чтобы не самой лучшей кандидатурой для супружеской жизни, но и не королевой, во всяком случае.

Стоит только упустить время, как все женихи куда-то исчезают, и остаются только друзья-приятели, которые даже не имеют в виду жениться на девушке, а только хотят провести время c удовольствием, и лучше, если с закуской или даже полноценными обедами. Если девушка хозяйственная и покладистая, эта дружба-любовь может продолжаться долго — пока не встанет вопрос о совместном будущем.

И вот тут-то начинается довольно скучный период в их отношениях. Девушка уже не столь интересна — интересно только новое, а она через год-полтора — уже как прочитанная много раз книга. Влюблённость, если и была, мало того что поутихла — она вообще куда-то зникла. А девушка намекает на какие-то далеко идущие планы, возможную беременность и знакомство с её родителями, живущими совсем недалеко — в трёхстах км.

И другу-любовнику приходит в голову неизбежная мысль: «А мне это надо? И чего, спрашивается, я сижу как привязанный с этой типичной блондинкой (мещанкой, собственницей, синим чулком, домработницей и т. д.) вместо того, чтобы испытывать радость новизны и прочие удовольствия молодости?»

Может, он и не точно так думает, но что-то ведь думает… А потом они ссорятся — буквально из-за пустяка, — и несостоявшийся жених отбывает к родителям или к такому же свободолюбивому приятелю.

Паша собственной жилплощади не имел, поэтому ему было очень удобно жить с Алиной, спать на её тахте (и на её же белье) и питаться вместе (готовила, разумеется, она).

Поначалу она думала, что это её суженый, то есть половинка или хотя бы четвертушка. Она всегда так думала, поэтому неизбежно и надолго влюблялась в того, кто интересовался ею как женщиной, была благодарна ему за ласку и любые знаки внимания и, как следствие, допускала к телу.

По молодости она не очень долго переживала, когда её немногочисленные парни переключали своё внимание на новых девушек. Расстраивалась, конечно, но вскоре успокаивалась. Какой смысл переживать понапрасну? Ушёл — значит, не её человек.

Парней тоже можно понять: приезжие искали москвичек с квартирой, а москвичи не хотели жениться на приезжих. То есть их родители были против, но это выяснялось уже после того, как всё случилось, вплоть до объяснений в любви и уикендов на чужих дачах (хорошо, что без групповухи).

Конечно, Алина обижалась на такое вероломство, однако верила в удачу. До поры до времени, конечно… Потом она встретила Пашу, но и это событие нельзя назвать необыкновенной удачей — это была очередная влюблённость. Но Алина, созревшая для замужества, решила, что это судьба, и привязалась к Паше всем сердцем. Ничего, что у них нет жилья, а прописка подмосковная, да и та временная. Все, кто хочет остаться в Москве — а они оба страстно мечтали об этом, — могут добиться своего. Откуда только не приезжают в столицу, и ведь многие — отнюдь не русские.

В мечтах и трудах прошло два года. Алина считала Пашу своим мужем и заботилась о нём, как жена. Однако отсутствие у него интереса к институту брака настораживало её. Более того — она чувствовала себя использованным материалом, и её обиженная любовь понемногу таяла, пока не превратилась в привычку. Впрочем, ничего нового — так было и раньше, и каждая любовь отнимала у неё годы, молодость и свежесть. И это не говоря об утраченных иллюзиях.

А в этом году Паша отказался ехать на море.

- Чего я там не видел? Только деньгами сорить, лучше домой съезжу.

- Один? — спросила Алина, зная, что он стесняется приглашать её к своим строгим родителям.

- Ну, если ты хочешь… — неопределённо сказал Паша, и она поняла, что не хочет навязываться ни ему, ни тем более его родителям.

Наверняка они мечтают о богатой целомудренной москвичке, которая пропишет их любимого, красивого, талантливого сыночка в своей просторной квартире, и ему не надо будет напрягаться по поводу жилья, а только ходить на работу в свой институт и переливать из пустого в порожнее. Паша был химиком и потихоньку писал диссертацию, а пока получал очень скромную зарплату эмэнэса и даже не пытался подработать, в отличие от Алины.

Алина почувствовала себя вполне свободной и с чистой совестью позвонила своей однокурснице Светке. Они не то чтобы дружили, но, поскольку когда-то жили в общежитии в одной комнате, и потом изредка созванивались, а три года назад вместе выбрались в Одессу, то есть не в сам город, а в приморский посёлок неподалёку.

Вот и сейчас они решили поехать на море — своё, привычное Чёрное море. «Не нужен нам берег турецкий!» — сказала подруга, уже побывавшая там с не известным Алине Максиком, который мало того что пил не просыхая («всё включено»!), но и чуть не продал Светку в турецкий бордель. По крайней мере, она так рассказывала. Но с каким-то ласковым турком она всё-таки познакомилась и переспала, обидевшись на невнимательного Максика. А турок был настолько очарован светловолосой феей, что немедленно захотел на ней жениться.

Светка — вообще смелая, стервозная девица. И всё же она, по сравнению с другими стервами, весьма порядочная и неглупая, вот именно. Не зря же её взяли бухгалтером в какую-то крутую фирму. Поэтому выходить замуж за ласкового турка Светка отказалась — что ей делать в мусульманской стране с её-то характером? Подчиняться турецкой семье она не сможет, сидеть дома не захочет — кому она такая нужна?

Подруга, кстати, не одобряла терпение Алины по отношению к медлительному Паше.

- Ну и кого он из себя строит? — говорила Светка, подталкивая Алину к необходимой определённости. — Таких непризнанных гениев в Москве полно, к тому же с пропиской. Тогда уж ладно, что бедный, но хоть с жильём не мучиться — и то хорошо. А твой Паша только надежды подаёт, да и то не тебе, а своим родителям.

- А что, у меня выбор есть? — отвечала Алина, понимая, что подруга права.

Паша давно ей ничего не подаёт — разве что руку, когда они выходят из автобуса на своей временной окраине московской жизни. Машины у него нет и не предвидится, да и зачем она нужна в Москве — только в пробках стоять.

Зарядное устройство для мобильника Алина забыла дома, поэтому вестей от Паши нет, зато есть чувство свободы и независимости, можно даже влюбиться в кого-нибудь, хотя бы на время отпуска.