Никто нипочём не узнает, о чём
молчит этот дом на границе селенья.
В нём печи топили,
солили соленья,
варили варенье,
рождались и жили
и плакали в нём —
никто нипочём не узнает, о чём…
Тропинка петляет вдоль старой межи.
Мой путь мимо старого дома лежит.
Когда б Иван-чай… но забил борщевик
к забытому старому дому подходы.
И нет у меня ни коня, ни подводы —
я сам себе в пешем пути проводник.
Всё ближе… И вот уже чёрный конёк
обугленный только и виден над крышей.
А дом за стеной ядовитой не слышен,
над мёртвой трубой не струится дымок.
Который по счёту тропу здесь торю…
Развалины скроются легким пригорком.
Курить захотелось и лучше б махорки.
Но только беда — я с тех пор не курю…