Мы лежим, обмениваясь жидкостями, запахами, видами,
мы дарим друг другу деньги, стихи или девственность,
потому что твой открытый рот и жадные выдохи —
это высшая форма эротизма и откровенности.
Потому что вечером, когда закипает чайник,
ощущение другого человека в доступной близости —
бытовой анальгетик, удерживающий от последней крайности,
прикрывающий отчаянье интимным обменом мыслями.
Мы обмениваем себя одиноких на себя обжитых,
на себя в житейских кафтанах зарплат и колясок,
потому что каждое разбитое по сути корыто
все же лучше пустоты, покрывающей рассудок кляксами.
Я смотрю в твой открытый рот, возбуждаюсь, рушусь,
исчезаю в полости горла — на эпохи, на метры.
Я смотрю в твой открытый рот, и вижу в нем будущее
беспредельно жадное
и обреченно смертное.