Давным-давно собрал Господь земных гадов в мешок и отдал человеку, строго наказав выбросить в море.

Любопытно стало человеку, что внутри. Но только он его развязал, как вырвалось племя змеиное на свободу и вновь расползлось по свету.

Рассердился Господь и обратил человека в аиста, чтобы собирал на земле гадов, искупая вину свою.

Шли годы, столетия, а легенда жила. Люди считали, что аисты — это души людей, оставшихся на земле. Они чистили землю от змей и прочей нечисти, чтобы заслужить прощение за ошибки при жизни. Потому аистов почитали, берегли, с ними разговаривали, веруя, что понимают они речь человеческую.

А потом пришла война.

Ступила на землю нечисть. И покраснели реки от крови, почернели хаты от огня, полились ручьи слез материнских и детских.

Не остановить было громыхавшую железом смерть. Сминала она всех, кто вставал на её пути, оставляя после себя дымящиеся развалины и неподвижные тела.

И отступали защитники, измотанные непрерывными сражениями. Все дальше и дальше. На восток.

Проходя через деревни, они опускали головы, тихо благодаря за еду, которую совали им в руки, и прося прощения у тех, кто оставался на вражескую милость.

С каждым днем колонны отступавших становились все реже, а грохот боя — все ближе.

Ранним утром, когда давно улеглась поднятая сотнями ног пыль, скрипя колесами, в деревню въехали несколько повозок. С ранеными. Кто-то лежал неподвижно, глядя в синее небо, кто-то стонал, кто-то скрипел зубами.

А рядом с ними шли пятеро солдат. Молоденькие совсем, с ранней сединой на стриженых волосах.

Понимали они, что всем не уйти им от смерти, не успеют. Потому остались на высоте у деревни, заняв оборону. А телеги дальше поехали.

***

И был бой. Долгий бой. Бросался враг в бессильной ярости, только не мог и шагу ступить за высоту. Пока последний защитник, вскрикнув, не упал бездыханным на землю.

Утром старики да бабы пошли на горку, чтобы отпеть солдат и похоронить по-людски.

Поднялись — а там аисты. Пятеро. Опустив клювы, стояли они у застывших воинов. Молча смотрели, как голосили бабы, как опускали тела в могилу, как ставили каски на свежий холмик.

И поняли все, что это не птицы, а души солдат, оставшихся на высоте. Не захотели они входить во Врата Небесные, виноватыми себя посчитали. За отступление, за детишек и стариков, за землю, врагу отданную.

— Да вас никто не винит, сыночки, — вновь заголосили бабы.

Но аисты взмахнули крыльями и растворились в небесной синеве.

***

Долго война шла, очень долго, и каждую весну в деревню прилетали пять аистов. Они ходили по полям, собирая гадов земных, они улетали туда, где гремел фронт, помогая братьям по оружию.

Тысячи глаз перед тем, как закрыться навеки, видели в небе парящих птиц. И тысячи солдат, глядя на аистов, забывали о боли и покидали этот мир с улыбкой.

***

Говорят, в первую осень после войны на высоте, у заросшей могилы, видели пятерых аистов. Они стояли, опустив клювы, долго стояли. А потом взмахнули крыльями и исчезли в лучах заходящего солнца.

Следующей весной они не вернулись.