— Чему вниманье посвятил?

— Шутов любимых хор весёлый
Учил основам мастерства:
Урок сатиры в назиданье
Бездельникам я преподнёс. -
Неделю шутки смаковать!
Обиды горечь и насмешки,
Сравнение блудницы с «Леди»,
Мне камарилья не простит
И долго, нудно будет мстить.
Я рад такому развлеченью.
От скуки долгих вечеров —
Шутами буду ограждён.

— Я груб, жёсток? — Мы в интернете!
Отброшены мораль и стыд
Весёлых клонов дерзкой шайкой,
А недостатки скрыты маской:
Отребье в жизни — здесь король,
Возглавив троллей хитрых стайку.

— Однако, друг, не соблазняйся
Третьестепенной мишурой.
Ловкач на время преуспеет,
Но бледность мысли, серость строк
Читателю безынтересны.
Авторитет уступит стилю,
Возвышенному — скучный слог.

— Здесь стало тесно, старичок,
От дутых «Старов» и старьеток.

— Ум и таланта превосходство,
При должной выдержке, рассудке
Недолго будут в безразличье.
Трудись, мой гений, — комбинируй!

— Не ищет радость гений в злобе.
Пусть вор ломает сейф, что пуст —
Сокровища мои.
Смеюсь!

— Стар любит прихвастнуть,
Пред всеми, в час досуга
И к месту, и не к месту,
Как-то невпопад и вдруг:
«Мол, сам Пелевин жмёт при встрече руку.
Да, что Пелевин — Винничук, мне друг!»
В ответ, услышав визг:
«О Юлик, я кайфую!»
Самозабвенно басенку прочтёт.
Их у него полтыщи наберётся,
Всё больше о мартышках или псах.

— В зверушках озорных, он ищет вдохновенья.
Свой дар поэта, лишь распутству посвятив,
Описывая тех с кем дружен,
Кто близок сердцу старика:
Гиббоны голубые, шимпанзе —
На них он тратит пыл искусный,
И куцые остатки озаренья.
Заметь:
Ни женщины, природа иль мечта!

— Занятный выбор для поэта.

— Язык Эзопа и комедия Крылова
Не злы, не пошлы,
Поучительны в остротах.
Жаль, что не хочет шут учиться,
На пиитических примерах
Дней минувших.
Мишурную возню избрав взамен
Околотворческих агентов
И саранчи литературной.

— Смеёшься?

- Жаль немного старика.
Есть у него затея и другая.

— Какая же, скажи? Я обещаю:
Ты на лице улыбки не узришь.

— «Собаководство пекинесов и борзых»!
Ему в питомнике вольготней и уместней
Свой нрав мятущийся смирять
Селекцией щенков рычащих,
Меж пуделей и чи-хуа-хуа!

— Я весь вниманием горю!
Ну, продолжай же, я прошу!

— Недавно написал я эпиграмму,
Чтоб приструнить зарвавшихся шутов
Сердиться грех, но Боже, как приятно
Увидеть униженье наглецов!

Поотдохнув и свежих сил набравшись,
Преобразился старый негодяй.
Ощерился Ротвейлером блохастым
И рвать грозится глотки всем подряд!

Я долго слушал и зевал сквозь дрёму
О родословной благородных сук.
Когда зацикленность такая на породе,
То жди в помёте — по уроду в год!