Эта сказка написана летчиком, природным русским князем и видамом франков, который провел половину своей жизни в небе. Его перу принадлежат стихи и песни знакомые многим авиаторам. Этот человек был чужим на земле, но своим среди облаков. Когда он умирал от рака, то попросил мою мать отнести еду, которую он уже не мог есть. своим друзьям — птицам. На большой городской площади всегда много голубей и именно им, мы отнесли последний ломоть хлеба, накрывавший рюмку на его тризне.
Отец умер в 2006, уйдя тихо из жизни.
Мне с детства знакома эта сказка. Батька читал ее нам с сестрой, потом нашим детям. Читал по памяти. После смерти его, я взял тетрадь и увидел, что сказка написана в черновике. Семь лет я пытался ее доработать, но все как-то не получалось…
И вот я представляю сказку своего отца ПАНТЕЛЕЕВА ВЛАДИМИРА ЛУКИЧА, которую я стремился оставить в первозданном виде, минимально исправляя автора.
Всем кому интересны смекалка и доброта русского народа, его открытое сердце, будет смешно, вместе со своими детьми, читать про похождения русского солдата и его друзей. Вас ждет смех, много веселого смеха!
Так как смеялся и я в далеком детстве.
Расскажу я вам ребята
Про российского солдата!
Как он честно воевал,
Как Россию защищал,
Как потом в бою ужасном
Был убит он понапрасну
Не один конечно, то-то
Что легла в бою вся рота!
Как делил он каравай
Как хотел попасть он в Рай.
Рад он был или не рад
Но его послали в Ад.
Как в Аду проклятом том
В бане мылся он с огнем
Как с друзьями он делился…
Что ж, пожалуй, сказ начнем !
Та война давно была.
Нынче быльем поросла.
В ней народу миллионы
Положили почем зря.
Все за Веру и царя.
Вместе, в ней, со всем народом,
Взят на службу, своим годом,
Проливал там пот и кровь,
Нижний чин Иван Петров
Наш Иван солдат бывалый,
Расторопный, смелый малый
Крепко супостата бил!
Крест Георгий получил!
Немцы здорово нас жали,
На весь мир честной кричали,
Дескать, русских мы побьем
И Россию заберем.
Наш Петров, ходя в солдатах
Воевал в горах Карпатах.
Через речку и обрыв
Шел в Брусиловский прорыв!
Немца гнал с пруссаком вместе,
Что бы знали — много чести,
По России им шагать,
Землю Русскую топтать!
Так он долго воевал,
Но тут прибыл генерал
Ренненкампф, кажись какой-то,
Мундир русский, да и только
И велел тот генерал
Гору взять и перевал.
Век стояла здесь гора
В вышине своей страшна.
Был на ней земельный вал.
Немец силы там держал.
Чтоб проверить ее прочность
Огневую ее мощность
Рота брошена была…
И попав в огонь кинжальный,
Фланговой, как ветер шквальный,
Не дойдя чуть-чуть до ДЗОТа
Полегла в бою вся рота.
Так исполнив долг солдата
(Смерть в бою, навечно свята,
Коль погиб за отчий край.)
Двинул Ваня прямо в рай.
По началу, так и было.
Рота строем поспешила
На пригорок вдоль кустов,
Вместе с ней Иван Петров.
На пригорке том стояли
И прибывших озирали
Каптенармус Самуил
И архангел Гавриил.
Здесь погибшие в бою,
Чтобы топать в рай без ноши,
Под расписку отдавали
Амуницию свою.
Сдала рота все пожитки
До последней самой нитки,
Лишь Иван наш маху дал
Он портянку потерял.
-Списка нет! Вещей не в норме!
Значит брат, ты не по форме!
Так ответил Самуил, а архангел Гавриил
Ваню в Рай не допустил.
Тут солдат совсем взмолился
-Братцы! Я же отличился!
Защищал я отчий край!
Допустите меня в Рай!
— Как стоишь, подлец, скотина!-
Вдруг сказала Дисциплина
-Виноват вашблагородь!
Только все же ты погодь!
Где мне чертовы портянки
Раздобыть? Прости Господь!
Тут архангел Гавриил
Ване дело прояснил
-Черт портянки утащил!
Так что рад или не рад,
а ступай за ними в ад.
Что ж солдат? Не в первый раз!
Нужно выполнять приказ.
-Послужить я снова рад!
Где у вас дорога в Ад?!
В раз, собрал свои пожитки
Вещмешок, иголки, нитки.
Взял чеснок и каравай
Покрестился он на Рай
И пошел в Ад поскорей,
Громко песню распевая
В песне той припоминая
Наших дедов пушкарей!
И про то, что не уроним
славу русских батарей!
Словом жестким поминая
Всех царей-государей!
Долго шел или коротко
Вам не скажет даже тетка,
Та, что знает все на свете
Даже чьи у кого дети
Только стал он примечать
Что прошла здесь видно рать
Голо, пусто все кругом!
Покати сплошным шаром.
Вдаль глядит и видит он,
Мужичонка тощий,
Не побрит, не пострижен
В общем, маломощный!
Синий весь такой сидит,
Щелкает зубами
На спине мешок висит
С грязными костями!
Как солдата увидал
Сразу громко закричал
-Есть хочу несносно!
У тебя есть каравай!
Мне отрежь хотя бы край
А то сердцу тошно.
Сам голодным спать ложись
А вот с другом поделись.
-Есть тут хлеб и есть чеснок!
Солдат скинул вещмешок.
Вынул хлеба каравай
Не успел сказать и ай!
Мужичонка хлеб схватил
И мгновенно проглотил!
-Ну, силен же ты пожрать!
Мне с тобой голодным спать
Тут не рот, а поддувало!
Кто ты есть? Я Объедало !
Все что хочешь могу съесть
Было время даже жесть
Принимал желудок мой.
Ты возьми меня с собой!
Я тебе брат пригожусь.
Может где и потружусь
Знаю я, куда идешь.
Без меня там пропадешь!
Что ж? пошли! Я другу рад
Только братец я солдат
Не могу шагать без песни
С песней жизнь по-интересней.
Что за дело? Пел! Бывало!
Не смотри, что Объедало!
Взяли ногу и пошли!
А поют как соловьи.
Растревожили солдат
Тех, что после боя спят.
Долго шли они иль мало
Тетка тоже не сказала.
Хоть и знает все она
Даже кто твоя кума
Снова видит наш солдат
Местность, аж кишки горят.
Пересохшие пруды
И в помине нет воды
Глянь! На дне сухой реки,
Опустивши очи
Жбан не жбан — мужик сидит,
Брюхо мощное бурлит,
Пить бедняга хочет.
Объедало молвит: «Стой!
Это средний братец мой.
Пьет он так, что никому
Ровней уж не стать ему.
Хоть ходок он не большой
Мы возьмем его с собой!
Нам в аду трудиться
Может статься братец мой
Там и пригодится
-Хорошо! Но погоди!
Надо бы напиться,
Раз мы в путь идем с тобой
Нечего скупиться
Фляга есть у нас с собой,
Правда с водкой, не с водой.
Флягу наш солдат достал,
Пока горло прочищал,
Тот мужик, что с брюхом был
Флягу мигом осушил.
Изумился тут Иван
Вот талант-то Богом дан,
Сколь по жизни прошагал,
А такого не видал
Снова в путь они пошли
Песню дружно завели:
«Пить и есть охота
матушка пехота»
Долог путь или короток
Расспроси хоть десять теток.
Коль им нечего сказать,
То и мы не будем врать.
Только стало холодать
И дорога подмерзать
Шевелись народ быстрее,
Крякнул тут мороз сильнее.
Стало им не вмоготу,
Видят на стальном мосту
Мужичок сидит горбатый.
В шубе, шапке, сам кудлатый.
Шуба драная, на нем,
Сапоги покрыты льдом.
Шапка задом на перед.
Вот к нему солдат идет.
Кто ты добрый человек?
Я сижу здесь целый век,
Надоело все до слез,
А зовут меня Мороз !
В шапке я своей хожу,
За порядком здесь слежу.
Если сброшу шапку я
Льдом покроется земля.
Объедало с Обпивалом
Мои братья — средний с малым.
Тронусь в путь с тобой и я
Будет в сборе вся семья
Что ж прошу! Я другу рад!
Только помни — я солдат.
Ад идем мы осаждать.
Вчетвером способней брать
Вновь пошли они в дорогу
Табаку скурив по многу,
Песню хором распевая:
«Голова ты удалая»
Сколько шли они не знаю,
Только теток не считаю,
За военную разведку,
Что бы всем им небо в клетку.
Только слушать их начни
И лишишься всей родни.
Бабьи сплетни страшный яд,
Тут предстал пред ними ад.
Местность скучная болото
И кому здесь жить охота?!
Кочки брошены кругом,
А меж них железный дом
А от дома стены круто,
Разбежались под шаблон
Видно, нужные, кому то,
Вдаль бегут под небосклон.
В стенах бойницы пробиты,
Подступы к стенам открыты,
Наверху с поганкой ель,
В общем, это цитадель
Черти с ружьями там ходят
И с болота глаз не сводят.
Рядом с домом есть ворота,
Охраняет чертей рота.
Все стальным листом обшиты,
А в листах глазки пробиты,
Что б нечистый дух глядел
Кто к воротам подоспел.
Коль форсировал болото
И какая в том забота.
Прибыл раз под воротА
В чем, кричи, твоя беда ?!
Видя здесь такие двери
Друзья наши помрачнели,
Но солдат смекнул чего-то,
Братцы! Высушим болото!
Обпивало! Тебе честь!
Для тебя работа есть !
Обпивало ухмыльнулся,
К луже под ногой нагнулся
Сделал вздох, потом другой,
Сухо стало под ногой
Ну, друзья, пошли в атаку!
И нагнав на бесов страху,
Объедало с Обпивалом
Овладели первым валом.
Так захвачен был плацдарм
И чертям навеки срам
В «штык» пошел Иван с Морозом
Объедало же обозом
Обпивалу поддержал,
И солдат ворота взял !!!
Черт поднял сигнал тревоги,
Похватавши в руки ноги,
Бесы закрутив хвостами,
Видят войско под стенами.
Открывай скорей ворота!
Видишь русская пехота?!
Или в стену будем бить,
Вас чумазых всех крестить!
Прокричал у стен солдат.
Ужас тут обуял ад !!!
Погоди друг не крести,
Что принес нам за вестИ?
Отвечал им старый черт,
Был он как пятак потерт.
Рог один, второй сломал.
Сразу видно генерал!
Шерсть облезлая на нем,
Ну, а сам сморчок сморчком.
Морда, впрямь свиное рыло.
Рот на бок ему скосило.
-Эй, солдат! Ты кто таков?
-Рядовой Иван Петров!
Прибыл с войском спозаранку
Отдавай мою портянку !
Вы сподобили чужое
Вещь-имущество родное
Отдавай проклятый черт
Или войско все сожжет !
Даден мне теперь приказ
Отобрать ее у вас
Много разговору!
Ну! Веди к каптеру!
-Как же помню! Это было,
Да чуть с памяти не сплыло.
Полк, когда был отведен
В тыловой свой эшелон.
У вдовы ты ночевал
Тогда грех я увидал.
Ну-ка, вспомни, в чьей кровати
Ты весь отдых зоревал?
Вот тогда забыв портянку,
Ты умчался спозаранку.
Мы имущество забрали
И тебя давно здесь ждали.
Что ж! Портянку отдадим.
Только ты нам две работы
Должен сделать до субботы
Не сумеешь, так съедим.
А товарищи твои
Тоже могут в ад пройти
Коли вздумали тягаться
Значит вместе отдуваться.
Посмотрел солдат на рать
-Эх! Один раз помирать!
Снова други в путь опасен!
Ладно черти! Я согласен!
Тут ворота заскрипели,
Сало знать в аду жалели,
Створки в стороны пошли
И ребята в ад вошли
Я скажу вам наперед,
Дождик вечный там идет.
Грязь кругом, потоп, вонища,
У котлов худые днища
Шел к концу рабочий год.
Черти план не выполняли,
Мощности их подкачали.
Прямо оторопь берет.
Грешный люд, как мошкара,
Вился бедный у костра,
На котором еле-еле
Мокрые дрова шипели.
Кто работал, кто зевал.
Шулер в карты там играл.
А гвардейский генерал
В полный рост окоп копал
И среди всей этой грязи
Жид налаживал уж связи.
Искал нужных он чертей
Чтоб в костре сгореть скорей.
Наши путники дивились
Это где мы очутились?
Между тем, коль жить охота
Ждет опальных, их работа.
Хлеба нужно сто возов
Не жалея всех зубов
Съесть, натужившись за ночь
Объедало съесть не прочь
Но такой работы,
Не видал он отродясь,
Даже у пехоты.
И задумался солдат
Видно хитрый этот ад
Булку съем… от силы две!
Мысли бродят в голове.
Объедало только рад
Не горюй! Съедим солдат!
Взялся хлеб он уминать,
Не прошло часов и пять,
Черти прибыли худые.
Глядь! Возы уже пустые!
А солдат горбушку ест,
Дав рекорд для этих мест
И не видан результат,
Столько хлеба съел солдат
Черти было приуныли
Но подумав, порешили:
Продолжать работу
И разбить пехоту.
Ест он крепко, эко диво?
Может, пьет еще красиво.
А дадим-ка мы ему
Сорок бочек водки,
Угорят по одному!
Закусь — хвост селедки.
Как решили, так и было.
Племя мигом прикатило
Бочек сорок водки,
Ну и хвост селедки.
Ну, ребята! Нам работа
Снова новая забота
Речь держал свою солдат
Как же, объегорить ад?
Ну да полно унывать!
Сказку будем продолжать
Мне сказителю немало
Приходилось выпивать.
Ну, а так чтоб сорок бочек
Так куда ж их заливать?!!
-Эх, Иван! Не то бывало!-
Засмеялся Обпивало.
Наш солдат ведро нашел.
Нацедил. В кусты ушел.
И пока он там с друзьями
Песни пел как мы все с вами,
Водки оказалось мало.
Гонцом послан Объедало.
Нет, ребята больше водки!
Брат оставил хвост селедки.
Не напился он ей-ей!
И гоняет он чертей.
Это что еще за шутки
Тут не пить — морить желудки!
Черти мрачные собрались,
Всю неделю совещались
Хватит с ними, мол, шутить!
В адской бане их помыть!
В бане?! Да еще задаром?!!
С русским, чистым, крепким паром
Это братцы для меня!
Баня мне моя родня!
Так Петров наш возвещая
Всех друзей с собою звал,
Ну, а сам того не знал
То, что баня не простая.
Черти, что-то там мудрят,
Вокруг бани дров собрали,
Керосином поливали.
Подожжем — сгорит солдат
Парни между тем разделись
Чинно на полке уселись
И хлестать себя давай
Только пару поддавай !
Лишь Мороз сидел в ушанке.
Мылся он в простой лоханке
И в парную не ходил,
Чем друзей он удивил
И пока они там мылись
В бане двери задымились.
Начался большой пожар.
В бане жар уже не пар
Стены пламенем горели.
Парни мигом протрезвели.
Шасть к дверям, а там засов
-Делать будем что Петров?
Дверь хотят они открыть,
Но чертей не обдурить.
Двери колья подпирали,
Черти очень хохотали.
Будет знать солдат теперь,
Как врываться в цитадель!
Будет знать, как нас крестить
И портянки с нас просить.
В общем, дело шло к концу!
Не помочь здесь и Творцу!
Тут бы сказке и конец,
Да Мороз наш молодец.
Опрокинул он лоханку,
Сдернул с головы ушанку.
И вдруг грянул гром могучий
Черти сбились в стадо кучей
Век такого не бывало
Чертенят поубивало.
Ад вдруг стал похож на ад.
И ударил с неба град
Было много канители,
Вьюги, бури и метели.
Прихватило чертей горе,
Стал не ад, а мертво поле
Бесы в поле том плясали
И беды страшнее ждали.
Дули в смерзшийся кулак
Щеки терли так и сяк.
Черти так бы и пропали,
Ведьмы их за ребра взяли:
-Это что же за портянку
Жизнь нам вывернут в изнанку !!!
Мы сейчас как те жуки
Миром надо мужики
Было время — племя жило
И весь мир честной дурило.
Надо бы портянку эту
Отнести в иную смету
И немедля эту рать
Нам из ада изгонять!
Что, касаемо, до бани
В ней солдат с друзьями сами
Непогоды отсидели
И места иные грели
И не очень горевали,
Бесов близко не пускали.
Глядь под вечер: «Эй народ!
С белым флагом черт идет!»
За окном стоит шатер
В нем сидит парламентер
Мол, морозы выше сил!
Ты бы, Ваня, ад простил?!
Дескать, с сей поры навечно,
Черти будут безупречно
В пекле грешников сжигать,
А солдат не задевать.
Раз погиб он за отчизну
Только в рай его девать.
Делегаты так просили,
Так протяжно громко выли,
Что подумал наш солдат:
«Черти тоже жить хотят».
Войско славное парадом
Перед главным шло фасадом
В контрибуцию вписало,
Что бы всем не было мало.
Объедале — сто возов,
Вкусной выпечкой хлебов.
Обпивало, захотел
Небольшой совсем задел.
Так. Лишь видимость одна —
Двести бочек с них вина.
Портной грешник в аду был.
Он Морозу шубу сшил.
Наконец внесли портянку…
И надел Мороз ушанку
Как и не было той стужи,
Где был лед, там стали лужи.
Прекратился снегопад.
Словом снова ожил ад.
Снова очередь к котлам
У чертей опять бедлам
Серы мало. Газа нет.
Ну не ад, а лазарет
Кто как мог в котел стремился.
Жид конечно же добился
Всем там справку предъявлял,
Что завпечью подписал
А гвардейский генерал
Свой окопчик докопал.
В полной форме при крестах
По-пластунски, полз в кустах
Прям с парада наш солдат
Плюнул на ворота в ад.
Черти, взяв в копыта склянки
Марш «Прощание славянки»
Для отряда исполняли
И в дорогу провожали.
В барабаны громко били
И кларнеты им вторили.
Колокольный слыша звон,
Бухал в такт бас-геликон
Потянулся вслед за ратью
Весь обоз с Мороза платьем.
Хлеб, вино, красны товары,
Войско брало ад, не даром!
Вот ворота снова в рай
-Ну, солдат, иди сдавай,
Ты задолженность свою.
Нынче быть тебе в раю!
Обнял наш Иван дружину,
Поклонились чин по чину.
Что ж прощай наш побратим!
Вон твой ангел-херувим!
Ну, а вы то, как ребята?
Успокоили солдата:
-Жди вестей от нас герой.
Ну, иди! Иди! Не стой!
Так нашел свой вечный кров
Рядовой Иван Петров
Сказка кончилась ребята
Хоть и жалко мне солдата
И хоть жить не в сказке нужно,
Помни сказ про эту дружбу.
Хлебом поделись с голодным,
Дай испить воды холодной,
Отдай, голому рубаху,
А за дружбу хоть на плаху!
Вот конец пришел рассказу.
Где здесь ложь не видно сразу.
Быстрым росчерком пера,
Я желаю всем добра.
Долго помнить вам ребята
Сказ про русского солдата.
ПАНТЕЛЕЕВ ВЛАДИМИР ЛУКИЧ — родился 24 апреля 1936 года в Черемховских спецпоселениях Сиб ЛОН ГУЛаг в семье ссыльнопоселенца Луки Андреевича (после усыновления Федоровича) Пантелеева. Потомок древнего франко-русского дворянского рода Пантелеевых (де Ла Пантель), боярин, князь, видам де Монсегюр Лангедок Руссильон, катар.
Курсантом Енисейского высшего инженерного артиллерийского училища, принимал участие в конфликте 1957 г. на Советско-Китайской границе в составе артиллерийской разведки, позже в связи с сокращением хрущевских времен уволен из армии, Вся дальнейшая жизнь связана с авиацией. Общий налет 70 000 безаварийных часов или почти 9 лет бессменного полета. В 1978 году, вместе со своим экипажем, посадил загоревшийся от удара шаровой молнии Ил-18, чем спас жизни 97 пассажиров. Я лично видел этот самолет после посадки. На нем не было живого места, такой силы был удар шаровика. Тогда я впервые понял, что отец, тот самый ас, про которого рассказывают писатели и поэты.
Закончил Иркутское авиационное техническое училище, затем Ульяновскую Школу Высшей Летной Подготовки, бортмеханик самолетов Ил-14, Ан-10, Ту-104, Ту-124, Ан-24, Ил-18, Як-42. Спортсмен. Поэт-песенник. Отец заслуженного тренера по фехтованию, мастера спорта СССР Дины Пантелеевой и участника Афганской войны генерал-майора Геннадия Пантелеева, дедушка известной спортсменки, заслуженного мастера спорта по фехтованию на шпагах Ксении Пантелеевой.
Незадолго до смерти, отец велел матери отдать три своих летных пенсии, для детей спортивного зала, где тренировала его дочь и тренировалась его внучка. Старейший спортивный зал города был просто уничтожен чиновниками и дети занимались вместе с крысами. Моя семья за свой счет и за деньги наших друзей, следуя последней воле князя, полностью восстановила этот зал и передала детям. Сегодня там воспитана плеяда чемпионов мира, Европы, Олимпийских игр. Отец всегда говорил, что добиться можно всего, главное этого хотеть.
Погребен на Голоском кладбище г. Львова на центральной аллее 8 сентября 2006 г. На памятнике изображен старооверческий катарский крест.
Ты у Бога на груди, батя. Я это точно знаю.