Наступила весна, солнце начинало прогревать землю, и пора было наводить порядок на земельных участках, в том числе и на кладбищенских, где покоятся наши усопшие родственники. Мы —
это Таисия, Ираида и я — дамы уже не молодые, а поэтому и могил на кладбище с близкими нам людьми есть, к сожалению, не мало.
В одну из суббот конца апреля мы, вооружившись граблями, лопатами, метлами и совками, на такси приехали на наше местное кладбище, где рьяно взялись за уборку могил, мытье памятников и посадку первых могильных цветочков. Так мы втроем переходили от одной могилы к другой, а всего навели порядок на десяти надгробьях наших близких людей.
После завершения этой титанической, по нашим меркам, работы мы, убрав последнюю могилку, решили помянуть наших усопших. Разложив на скамеечке в оградке незамысловатую закуску в виде бутербродов, открыли прихваченную бутылочку водки, и, устало разговаривая о проделанной работе, осушили ее с чувством исполненного долга.
На улице заморосил мелкий дождик, стало смеркаться, так как времени было около 16 часов. Таечка, прожевывая последний бутерброд, категорически заявила:
— Девочки, у меня в мобильнике уже заложены номера такси, поэтому сворачивайте закусон, а я звоню и вызываю тачку. Я позвоню в то же такси по вызову, на котором мы приехали сюда, сообщу позывной этого таксиста, и он без труда определится, где нас найти.
На том и порешили. Тая с умным видом лица перебирала номера записной книжки своего мобильного телефона. С целью укрыться от дождя, мы двинулись к деревянному сооружению, расположенному у входа на кладбище и, видимо, предназначенному в дальнейшем для сооружения общественного туалета. В нем было три стены, крыша, но дверцы и самого сортира пока не было, поэтому мы втиснулись туда втроем и, молча, смотрели на Таечку, которая, сощурившись, уткнулась в свой мобильный телефон.
— Вот, наконец-то нашла — произнесла она и нажала кнопку вызова звонка.
— Да, слушаю вас — послышался голос мужчины.

К сожалению, Таечка не переспросила, куда она попала этим вечерним звонком, так как была уверена, что это такси по вызову и именно то, к услугам которого мы прибегли, приехав на кладбище.
Но это было бюро ритуальных услуг «Траур», в котором когда-то работала ее племянница. Ничего не подозревая об этой ошибке, Таечка, проглатывая бутерброд, не очень четко заявила:
— Машина есть? Мы ваши клиенты, заберите нас, пожалуйста!
Мужик на том конце телефонного провода, видимо, напрягся, так как понял, что бюро ритуальных услуг выполняет какие-то иные услуги, но переспросил, заикаясь:
— К.к.к.как наши клиенты? Откуда вас забрать?
— С кладбища — четко произнесла Тая.
— Но мы возим только туда, а обратно еще никого не забирали — промямлил мужик, заподозрив неладное.
— Интересно рассуждаете. Утром именно ваш водитель привез нас троих на кладбище и здесь оставил. Нам здесь холодно, мокро, ни одной живой души уже на кладбище нет, нам страшно, поэтому пора возвращаться домой - тараторила Тая, считая, что диспетчер такси обнаглел, отказывая в транспорте.
Трудно представить лицо мужика из бюро ритуальных услуг после выслушанной терады.
— Я не могу вас забрать с кладбища, если вы наши клиенты. Мы возим только в одну сторону — мямлил мужик на том конце провода.
-Вы прикажете нам здесь оставаться навовсе?- грозно заорала в трубку Таечка.
— А разве есть другие варианты?- прохрипел мужик в трубку.
-Послушай, козел, мы уже полумертвые от холода и хотим покинуть кладбище. Надеюсь, это возможно? — пыталась убедить собеседника Тая.
— Но почему полумертвые, а не целиком, а не совсем?- хрипло выдавливал из себя мужик.
Видимо терпение Таечки иссякло, глаза ее наливались кровью, но она предприняла еще одну попытку убеждения и выдавила из себя:
— Слушай сюда, мужик. Мы втроем стоим в каком-то деревянном ящике при въезде на кладбище, я от холода с трудом удерживаю мобильник окостеневшей рукой, и мы с нетерпением ждем вашу машину. Ты меня понял?
Чувствовалось, что дыхание Таечкиного собеседника было учащенным, но он все же вновь уточнил:
-А почему вы втроем в одном деревянном ящике? И почему вы в нем стоите?
-Потому, что сесть или лечь в нем нам не хочется. Мы хотим домой!!!- взмолилась Тая, теряя терпение.
-А где ваши родственники с кладбища?- продолжал задавать вопросы обалдевший мужик.
— Наши родственники давно лежат в могилах, а нас ваша машина привезла сегодня утром на кладбище, так какие родственники вам должны звонить по вопросу машины? Те, кто покинул нашу землю несколько лет назад, вам, конечно, звонить не могут, поэтому звоним мы — не унималась Тая.
— Я не поеду за вами и никого вечером к вам не отправлю. Звоните завтра утром начальнику, вот он и будет решать забирать вас с кладбища или нет. У вас претензии по доставке вас на кладбище есть? — категорично заявил собеседник Таи.
— По доставке нет. Водитель чуткий, внимательный. Даже наши цветы донес до могилы. В отличие от него ты — чурбан и нахал. Я буду землю ногтями рыть, чтоб добраться до тебя сегодня — орала в трубку Тая не человеческим голосом.
— Я не имею права забирать вас с кладбища, если мы вас туда доставили. Это подсудное дело. Никогда еще от наших клиентов жалоб на нашу работу не было, мертвых устраивает все — категорично заявил мужик.
— Стоп! — прервала его Тая. Нас сюда привезли живыми, до разговора с тобой я была живее всех живых.
— А вот если вас привезли на кладбище живыми, то претензии к медикам и патологоанатому, а не к похоронному бюро — заключил мужик.
После этих слов Таисия замерла и робко переспросила:
— Это не такси по вызову?
— Нет, это не такси, это похоронное бюро «Траур» — проорал мужик на том конце провода и бросил трубку.
Тая повернулась к нам и тихо произнесла:
— Девочки, это было не такси, это была похоронка.
Через несколько секунд раздался такой хохот, который еще никогда не сотрясал кладбищенский покой здесь прибывающих. Мы одновременно представили того мужика с похоронки и поняли, что он подумал по поводу этого телефонного звонка в сумрачный холодный апрельский вечер.