Знаете, как сегодня бы выглядел сюжет «Иронии судьбы»? Значит, так. Лукашин собирается под ёлкой делать предложение Гале, но перед этим идет в баню. Сообщает друзьям, как он счастлив. Нет, он спортивный и непьющий, поэтому вечером трезвый едет в ресторан, где у них с Галей праздник. У него с собой колечко тиффани, всё, как положено.
Ресторан. Лукашин видит свою невесту, садится за столик. Та кокетничает: «Вы меня не за ту приняли!». Лукашин смеется, невеста продолжает упрямиться. Тут Лукашин достает колечко: «Выходи за меня!». Девушка смотрит на колечко, у нее теплеет на сердце: «Слушайте, а вы ничего… А сперва показались мне таким нахалом». И надевает колечко: «Кстати, меня зовут Надя».
Да, дорогой зритель, Лукашин действительно обознался. Дело в том, что Надя и Галя ходят к одному пластическому хирургу. Их действительно не отличить. Одинаковые носики, скулы и надутые губы. И даже размер силиконовой груди, но об этом в кино не будем.
Да, дорогой зритель, это наша новая чудесная реальность. Мало того, что все мы живем среди стандартной икейской мебели, у нас теперь еще и девушки — как этажерки из Икеи. Все с одного склада. Лет десять назад это было уделом рублевских скучающих пантер — делать себе губки-носики-скулки. Совершенствовать лицо до состояния «Барби из склепа». Ну еще Сергей Зверев старался, но о нем тоже не будем.
Но все быстро меняется, операции дешевеют, пластических хирургов в стране уже как бухгалтеров. Если где у нас и развернулись инновации, так именно в бьюти-индустрии. С йотафонами получается не очень, зато пластическая хирургия на высоте. Когда девушки встречаются, он теперь обсуждают не сериалы, не рецепт шарлотки, не цвет обоев в детской — нет, они обсуждают, кто что «сделал» и что им сделать самим.
Наберите в гугле имя любой звезды. Рената Литвинова, Ольга Бузова, Лиза Боярская. Вам сразу выпадет следующая строка — «до и после пластики». Самые просматриваемые фотки на любых женских сайтах именно эти — до и после. Все спятили. Губки-носики-скулки.
У меня есть знакомая, родом из Грузии, чьим лицом я восхищался: нос с изящной горбинкой, некрупный, нет — просто очень красивый, произведение искусства; губы с причудливым изгибом; чуть хищный разрез глаз. Портреты с нее писать, в профиль и анфас. И что же она сотворила, мерзавка? Выпрямила нос, сделала носик. Надутые губы, глаза-плошки. И селфи в инстаграм — по пять раз в день, очень собой довольна.
Нет, может, я дурак? Может, ни черта не смыслю в красоте? Тупые мужики, что с нас взять? И отправился к эксперту. Пусть объяснит.
Наталия Маркина — врач-косметолог клиники эстетической медицины «Время красоты» (если кто не знает, одна из самых модных в Москве). Маркина объяснила: «Да, сегодня определить следы пластической хирургии на лице у девушек — не проблема. У всех красоток одинаково пухлые губы, точеные носы и выдающиеся скулы. И дело даже не в том, что они клиенты одного и того же хирурга или косметолога, просто большинство девушек хотят быть идеальными, а молодые врачи придерживаются одного правила — правила золотого сечения. Его придумал еще Леонардо Да Винчи, именно по нему он писал Мону Лизу. Согласно правилу, расстояние между глазами должно быть равно длине одного глаза. Длина уха — одной трети лица. Расстояние от подбородка до носа — тоже одной трети лица».
Занятно. Спасибо, не знал. Тут целый код да Винчи. Итак, девушки кроят себе под «мону лизу». Красиво, черт возьми. Но губы-то у Моны нормальные, а не присоски! И нос нормальный, а не носик. А вокруг сейчас — «телочки», которые словно готовят себя к порнобизнесу, накачивая губищи. Маркина говорит, что «губная» эпидемия началась как раз примерно лет десять назад в районе Рублевки. Тогда их накачивали биополимерами, а это было небезопасно. Сейчас только гиалуроновой кислотой. Но бог с ней, с химией, она мне не интересна. Откуда эти носики и губки, они же неспроста? «Есть звезды, на которых равняются, — объясняет Маркина. — Анжелина Джоли, Эмили Ратаковски, из российских — Ирина Шейк, Алена Шишкова и Виктория Боня. Вот и приходят с запросами губы как у Эмили, скулы как у Джоли и так далее».
О, точно, вспомнил. Один пластический хирург мне рассказывал, как восемнадцатилетние девчонки требуют от него сделать нос, как у Алены Шишковой. Не спрашивайте, кто это, не знаю. Наверно, очень красивая девушка. Приходят и ноют: «Мне как у Алены!» Для них этот носик — синоним радости, благополучия, «мужабогатого». Без носика счастья не будет. А без губищ? Кому ты нужна без губищ? Пустота, жизнь насмарку, сплошной ретроградный Меркурий.
Тот врач еще рассказывал, как пытался разубеждать: это не твое, не делай. Маркина тоже пытается: есть же пропорции лица, индивидуальность и так далее. Ну девушка послушает скучного доктора и пойдет к другому, который не будет «зудеть». Она лучше знает, она умница, она с подругами всё решила.
И по нашим улицам шагают лихие девчата, скроенные из бони и шейков. Ничто их не остановит, они уже знают, что дальше надо формировать себе новую задницу, они уже присмотрели в журнале, какую именно, они копят денежки. Они маршируют, как в самой кошмарной антиутопии, когда наступил последний коммунизм и все стали на одно лицо. «Я — такая же, как она, она — такая же, как я. Между нами нет разницы, все равны, все одинаковы, как хорошо». И удобно. Полная взаимозаменяемость. Мы тут по-стариковски думали, что коммунизм — это Маркс и Ленин, но фигушки. Коммунизм теперь — это пластический хирург. Наш коммунизм — это когда вместо мозга закачана гиалуронка. Индивидуальность? Бред, выдумки гуманистов. Личности нет, есть только губки-носики-скулки. И есть инстаграм, смысл нашей жизни, золотое сечение нашей судьбы.
Давайте, девчонки, вперед! Губки шире. Победа будет за вами.
… Ну и счастливый финал нашей «Иронии судьбы». Внезапно в ресторане появляется Галя, настоящая невеста Лукашина. Тот смотрит на одну, на другую. Морщится, хмурится, мотает головой. Понимает роковую ошибку. В ужасе сбегает. Да, дорогой зритель, сбегает навсегда. И наконец, напивается. Один. До состояния заливной рыбы. Всех с наступающим.