Говорят, что до лета осталось всего два шага.
Лишь весну пережить. Но вначале случится зима,
будут люди закутывать души в остатки тепла.
И конечно же, ждать перемен.
А ещё говорят, что зимой невозможен полёт.
Суета нас прессует, на спины заботы кладёт.
Под озябшими пальцами трудно так крошится лёд.
Набухает прожилками вен.
Серо-грязными красками утро встречает людей,
то ли снег растекается, то ли унылость дождей.
Раны хмурого дня ощущаются кожей больней.
И горчат будто привкус измен.
По ночам застывает в углах притаившийся страх.
Ожидает, когда мы заснём. Для него — это знак:
заполняет кошмаром и липкостью пота во снах.
Сушит рот, словно он — суховей.
Возле окон, дверей — караулит тревожно тоска.
— Ты не бойся, она также зябнет, как ты, и как я.
По-русалочьи блещет и манит её чешуя.
Отражается в стёклах как змей.
И душа так темна, будто уголь в земле — антрацит.
Но ведь он — самый стойкий и дольше всего он горит.
Подожги, пусть затеплится тёплою искрой в груди.
И гори. ты гори.
И согрей…