С кем поведешься — так тебе и надо!
Три грации, три музы, три богини,
Желая разозлить владыку Зевса,
Задумали найти себе по парню
И в мир спустились в русское раздолье,
В соцветья буйных зарослей полыни,
За дебри нескончаемого леса,
К коровнику, где барствовала Варя,
Сельчанка дней зовущихся застоем!
Натруженные пальчики доярки
Подойники пудовые тягали,
Буренок как котят передвигали,
Быков порой доили, по склерозу…
В солопчике, по праздничному ярком,
С ребенком за спиною, в ветхой шали,
Ядреные частушки напевая,
Она благоухала от навоза!
Три грации смотрели восхищаясь
На формы дивной женщины в халате.
В три голоса доверчиво спросили:
А есть ли женихи в местечке этом?
Тут женщина, ни капли не стесняясь,
Почесывая выпуклость под платьем,
Ответила — да были, только сплыли,
Остались лишь которые «с приветом!»
С приветом… дружелюбные вестимо!
Встречают жен горячим поцелуем,
На арфе им наигрывают фуги,
Детей ко сну заботливо готовят?
Тут Варька их всех разом осадила:
Вы бабы так о наших обалдуях?
Да нету женихов во всей округе,
А здешние лишь пьют и сквернословят!
Дитя своё заботливо достала,
Впихнула в губы булошную титьку,
Сняла с него закисшую пеленку,
На свежую тряпицу поменяла…
И тут, как будто черт из поддувала,
В дверях образовался конюх Митька
И с воплями — Потешимся девчонки,
Трех граций ухватил за что попало!
С зарею, прикрывая срам руками,
В залатанных, коротких кацавейках,
Три грации с задумчивою грустью
Тряслись в подводе, грешные немало…
Страна хранит традиции веками:
«Раздвинь-ка, сунь-ка, вынь-ка и налей-ка!»
Связались эти музы с гольной Русью
И знамо… их свели до сеновала!
Рябой Степан, без бабы треть от века,
Он сторож и алкаш одновременно,
Проживший жизнь без родины и флага,
Под лозунгом «Нет секса — нет извозу!»
Ласкал глазами задницы в телеге
И чувствуя как дернулось колено,
Свернул в стога и рявкнул — Стой коняга…
А вы, мадамы, спешились и в позу!
Но грации пощады не просили
И долго всю округу ублажали,
Бог Зевс своей пропажи не заметив,
Поехал выпить в гости к Посейдону.
А музы так обабились в России
И столько грамотеев нарожали,
Что мнит себя поэтом каждый третий,
А ценится один из миллиона!