Деревня Васильки.
Была такая деревня до войны в Можайском районе. Почему её так назвали? То ли васильков там было много, то ли Василиев. Это была небольшая деревенька, дворов сорок — шестьдесят.
В декабре 1941 года в небе над этой деревней подбили советский самолет, летчики катупультировались. Их подобрали партизаны. А через час в деревне Васильки появились фашисты.
И сразу начали сгонять людей на небольшую деревенскую площадь перед сельсоветом.
Бывшим сельсоветом.
Двум мальчикам, братьям — погодкам, дед велел бежать в лес к партизанам. Они выбрались из деревни огородами и пошли, утопая в глубоком снегу.
Женщины, дети и старики стояли неровной толпой перед фашистами, слушая незнакомую речь, недоумено переглядываясь и шепотом спрашивая друг у друга, что происходит.
Немецкий офицер встал перед ними, заложив руки за спину, и переводчик спросил:
-Где летчики?
Люди смотрели на него удивленно и настороженно. Дед, назначенный старостой деревни, сказал:
- Нам-то откуда знать? К нам в деревню никто не заходил.
Офицер что-то пролаял и переводчик сказал:
- Значит, они ушли к партизанам. Кто-то из вас должен пойти с нами, чтобы показать дорогу.
Женщины переглянулись и посмотрели на старосту, который сказал:
-Так откуда нам знать, где они? Лес большой.
- Не рассказывай сказки, — разозлился переводчик, — лучше покажите дорогу к ним, а то пожалеете. Герр офицер с вами шутить и долго разговаривать не будет.
-Не знаем мы ничего. — спокойно ответил староста и развел руками, глядя на немецкого офицера, чтобы тот и без перевода понял, что они ничего не знают. И, как говорится, с них и взятки гладки.
Офицер посмотрел на него с ненавистью и переводчик сказал:
-Всем мужчинам и мальчикам выйти вперёд.
-Айда, ребята, — сказал староста, — не будем злить господина офицера, — и первым вышел из толпы.
Остальные потянулись за ним. Когда они все сгрудились вокруг старика, немец указал пальцем на четырехлетнего мальчика, который остался стоять рядом с матерью, прислонившись к подолу её тулупа.
Один из солдат подбежал и схватил его за руку, таща за собой. Мать не отпускала сынишку, бормача:
-Куда вы его? Он же маленький.
Но другой солдат, повинуясь крику офицера, подбежал и приставил к её груди автомат.
- Отпусти, — зашептали окружающие женщины, — отпусти. Пусть идёт, Михалыч там за ним присмотрит, не бойся.
И она отпустила.
Подталкивая автоматами, стариков и мальчиков загнали в избу, где раньше был сельсовет. Двери избы снаружи перекрыли крепкой жердью.
Рядом с сельсоветом были сложены штабелем тонкие берёзовые стволы, ещё летом приготовленные для отопления сельсовета. Их не успели распилить.
Фашисты выбирали из этого штабеля жерди подлиннее и, весело переговариваясь, заостряли у них один конец. Женщины стояли, переминаясь с ноги на ногу. Было холодно.
Деревня Васильки была маленькой деревушкой, затерянной в можайских лесах, вдали от проезжих дорог. Фашисты быаали там редко, на постой не располагались. Жители почти ничего не знали об их Ordnung.
Офицер закурил сигарету и что-то сказал переводчику, тот перевёл:
-Вы ещё можете их спасти, если скажите, где партизаны.
Женщины смотрели на фашистов с недоумением. Там, в партизанском отряде, были их братья, сыновья, одноклассники. Те, с кем они весной ходили петь песни под гармошку и плясать, сбивая каблуки, и потом гуляли на свадьбах и крестили детей. С кем работали в колхозе, под палящим летнем солнцем и долгими, зимними вечерами, собирались на посиделки. Разве они могли рассказать этим чужеземцам о своих родных и близких?
И женщины молчали.
Солдаты стали поливать дом из канистры с бензином. Женщины встревоженно смотрели на офицера, который прохаживался перед ними.
Наверное, они думали, что он хочет их только попугать. Потому что это ведь немыслимо, невозможно — поджигать дом, где люди. Дети. Маленькие дети с нежными, слабыми ручками и подростки, ещё неуклюжие неумехи с ломающимся голосом. Упрямые и задиристые, как все подростки мира во все времена.
Офицер затянулся сигаретой и бросил её в бензин. Оцепенев от недоумения, женщины смотрели как она летит и падает.
- Что вы делаете? — закричала одна из них. — Они же загорятся.
И дом вспыхнул.
Женщины заголосили, рванувшись к нему. И наткнулись на дула автоматов.
Офицер выстрелил в воздух и переводчик закричал:
-Назад.
Женщины отхлынули. Часть солдат стояла, нацелив на них автоматы, а другие стояли вокруг пылающего дома.
Окна дома посыпались, разбитые изнутри, и из них начали выпрыгивать подростки. Но фашисты были наготове.
Только теперь женщины поняли для чего они приготовили эти длинные жерди.
Эти нелюди не давали детям выпрыгивать из окон, заталкивая их обратно.
Женщины метались под дулами автоматов, выкрикивая имена детей и отцов, из дома, в ответ, неслись вопли ужаса и боли. Одна из них кинулась к офицеру, упав перед ним на колени, протягивая руки, и тот выстрелил ей в лицо.
Когда партизаны вошли в деревню, дом полыхал страшным, уже неугасимым пламенем. Начался бой. Подул ветер, огонь перекинулся на другие дома. Женщины, пригибаясь под пулями, ползали вокруг догорающего дома, не в силах отойти от него.
Деревня сгорела дотла.
Летчики выжили и сумели перебраться через линию фронта. Один из них погиб в сорок четвёртом году, другой остался жив и в сорок шестом приехал почтить память.
На месте деревни Васильки росла густая трава, летали пчелы, в лесу щелкал соловей. Он вытер слёзы и пошёл в райком партии Можайска.
Там сказали, что никаких сведений о жителях сгоревшей деревни у них нет. Видимо, они разошлись по родственникам. Но, говорят, что несколько женщин после этого сошли с ума. Одна прямо там, во время пожара, где сгорело двое её детей и брат. А другая потом.
Через несколько лет лётчик, собрав деньги, поставил на месте этого дома памятник.
Как в Хатыни. Старик держит на руках мёртвого мальчика.
Собрали митинг. Пришли школьники с горнами и барабанами, жители соседних деревень. В районной газете дали объявление, но никто из жителей деревни Васильки не откликнулся.
Потом лётчик приезжал навещать это место. Не каждый год, но довольно часто. Когда он постарел, за памятником стали присматривать школьники.
Мы работали на этом поле, где стояла деревня Васильки. Нашему трудовому лагерю дали наряд — полоть там свеклу. Я все никак не могла понять, откуда на этом поле обломки кирпичей.
Поле было большое. На третий день мы добрались до его середины. Там и стоял этот памятник, в тени нескольких берёз и черёмухи.
Шофер грузовика, который возил нас на работу, посоветовал нам обратиться в школу. Там есть музей боевой славы. Вот его директор, учительница истории Семёновской школы и рассказала нам эту историю.
Одну из многих.
Историю деревни Васильки.