Однажды охотился близ Киферона
С друзьями стрелок Актеон.
Всё ярче палит беотийское солнце:
«Вот лес — переждём жаркий зной».

От шумных товарищей лишь отдалившись,
Прохлады ища в ясный день,
Долину, где мирты, платаны и пихты
Находит, а рядом ручей.

Спешит по течению чистого тока
Кругом тишина и покой
Куда приведёт? — Он у тайного входа,
Цветами увитого, в грот.

Вошёл Актеон, на свою же погибель,
Не зная чей это приют —
Прекрасна, юна, словно лань Артемида
И с нею сонм избранных муз.

Сандалии сбросив, волос златокудрых
Смирив непокорность узлом,
Стройнее всех нимф, недоступна для взоров,
Спешит охладиться ручьём.

Коснувшись едва обнажённой ногою
Студёной прозрачной воды,
Услышала: «Смертный, смотреть ты не можешь
Без страха накликать беды»!

Пугливые нимфы, из свиты, увидев
Входящего, поражены;
Лицо Артемиды зарделось от гнева
В глазах ярость лютой грозы.

За дерзость кощунник наказан немедля:
Теперь не охотник — олень
Мотает рогами, осмыслить не в силах
Свой жребий: «За что я казнён»?

Собаки из своры — его же собаки
Учуяли близкую дичь.
И вот уже гонят по лесу, по скалам
Хозяина бывшего прочь.

Летит, настигает легавых дружина;
Рвут жадно пятнистую шерсть.
Молить бесполезно — пощады не будет.
Дочь Зевса, чиста твоя честь!