Моё детство состояло из шлагбаумов.
Мне всегда и всё запрещали.
Запреты были главным инструментом воспитания.
Слово «нельзя» я слышала чаще всех других слов.
Иногда запреты были оправданы.
«Нельзя трогать спички».
Иногда — нет.
«Не бери с собой на прогулку игрушку, нельзя».
Почему нельзя? И почему все остальные берут?
Я выросла в этой запретной парадигме, в частоколе закрытых дверей. Я усвоила, что большинство всего в этом мире мне нельзя. Просто нельзя или надо заслужить.
Из-за большого и прочного НЕЛЬЗЯ я пугливо выглядывала и смотрела, как другим … можно.
Если я получала что-то заветное и мечтаемое, например, неожиданное путешествие, я проживала его в состоянии фрустрации, во внутреннем сопротивлении, бултыхаясь в мысли, что я его не заслужила.
Нельзя просто взять — и поехать на море. Море надо заслужить.
Кому надо и как заслужить — это второй вопрос, я его не анализировала. Ибо анализировать нельзя.

Однажды я купила сыну конструктор-горку. Его надо было собрать из желобков и пускать по нему шарик.
На большой коробке было нарисовано, как именно собрать.
Я стала собирать, четко по инструкции. Сын мне помогал, подавал детали. Мы собрали горку, сын пустил шарик. Наигравшись, он сломал горку, и пошел обедать и спать.
После сна он снова вернулся к горке. Стал ее собирать. А я в это время готовила ужин.
Я вошла в детскую и поразилась: сын собрал новую горку, совсем не такую, как на картинке.
Мне это и в голову не пришло. Совершенно! Что можно отступить от того, что нарисовано на коробке и собрать свою собственную оригинальную горку.
Я думала можно так, как нарисовано, а все другое — нельзя. А сын не знал про нельзя. Он просто пробовал. И у него получилось.

Есть люди, которые живут в своих нельзяхах всю жизнь. Строго по инструкции, написанной для них другими, чужими людьми.
Готовят строго по рецепту. Сколько вешать в граммах? Работают строго по должностным инструкциям. Живут педантично, по правилам, которые усвоили в детстве.
Теперь я понимаю: правила — это прекрасно, если они просто поясняют жизненную логистику, но не запрещают жить.
Не изолируют от жизни.
Я выросла, обремененная запретами и теперь щедро делюсь ими со своими детьми, прямо навьючиваю их своими нельзя.
Я не разрешаю ребенку ошибаться. Точнее не так: если я вижу, что он делает что-то не правильно — не так собирает пирамиду, не той стороной лепит паззл, не в тот домик селит кошку, я тут же его исправляю. Вот так правильно. Видишь?
Мне кажется, что я экономлю ему время, зачем учиться собирать не правильно, а потом переучиваться?
А на самом деле, я лишаю его своего опыта, своего мира и своих открытий.
Я просто дарю ему целую гору шлагбаумов.
Ну их же у меня полно, некуда девать, а я же такая хорошая мать…

Однажды мы с мужем заселились в гостиницу ночью, я вышла на балкон и сказала:
— Смотри, какие звёзды!
А он ответил:
— Здорово, эти звёзды просто необходимо смотреть с крыши!
Я засмеялась. Мне и в голову не пришло, что он серьезно. На крышу же нельзя!
— Почему нельзя? — удивился муж.
— Я не знаю, почему. Потому что просто нельзя. Никто не лазает по крышам ночью.
— Это потому что они спят и не знают про звёзды, — сказал муж.
И протянул руку. И я недоверчиво протянула ему свою.
И мы поднялись на лифте на верхний этаж гостиницы, а оттуда по тёмной пожарной лестнице вышли на крышу.
И стояли там обнявшись. И смотрели на звёзды.
И муж стоял и наслаждался. Любимой женщиной и звёздным небом.
А я стояла и ждала, что сейчас придет кто-то, администратор или охранник, и выгонит нас с крыши. И скажет: нельзя. И за своим волнением я особенно и не разглядела звёзд.

Сейчас, понимая это, я так хочу научиться замечать, когда я оберегаю ребенка от опасности, а когда от жизни.
Я сама учусь жить без шлагбаумов, без нелепых и не нужных нельзя. И у меня не всегда получается. Я иногда срываюсь в спательную строгость, там надёжно и спокойно, и можно наблюдать за тем, как другие живут полной жизнью, и ничем не рисковать.
Но там… там где нет этого риска и этих эмоций, нет и звёзд… Нет тех ярких звезд, которые я пропустила из-за своих чертовых нельзя.
Господи, Господи, дай мне мудрости!
Я не прощу себе, если загорожу своим детям звезды…