Как-то раз нескольких военных задержали в кабинете Верховного дальше положенного. Сидим, решаем свои вопросы. И тут как раз входит Поскрёбышев и докладывает, что такой-то генерал… прибыл.
Пусть войдёт, — сказал Сталин.
И каково же было наше изумление, когда в кабинет вошёл не совсем твёрдо державшийся на ногах генерал! Он подошёл к столу и, вцепившись руками в его край, смертельно бледный, пробормотал, что явился по приказанию. Мы затаили дыхание. Что-то теперь будет с беднягой! Но Верховный молча поднялся, подошёл к генералу и мягко спросил:
— Вы как будто сейчас нездоровы?
— Да, — еле выдавил тот пересохшими губами.
— Ну тогда мы встретимся с вами завтра, — сказал Сталин, — и отпустил генерала.
Когда тот закрыл за собой дверь, И.В. Сталин заметил, ни к кому не обращаясь:
— Товарищ сегодня получил орден за успешно проведённую операцию. Что будет вызван в Ставку он, естественно, не знал. Ну и отметил на радостях свою награду. Так что особой вины в том, что он явился в таком состоянии, считаю, нет.