Пора увяданья, редеющих листьев, пора
холодных ночей, азиатского странного гриппа,
тоски по теплу, бесконечного кашля и хрипа.
Какой панацеей порадуют нас доктора?
Сказаться больным и не думать уже ни о чём,
сидеть у окна и за стаей следить журавлиной.
Горчичный компресс и горячего чаю с малиной,
и сладко уснуть, привалившись к подушке плечом.
И слышать во сне, как хлопочет жена или мать
и давняя боль просыпается где-то под сердцем,
и некую Алку с еврейской фамилией Селцер
увидеть, проснувшись, отвергнуть и не принимать.
И молча глядеть на унылый осенний пейзаж —
ах, вестник зимы, ах, зачинщик её и застрельщик!..
Печальный поэт, неизвестный налогоплательщик
для новой поэмы уже очинил карандаш.
Закружатся листья в последнем своём вираже
под музыку ветра, под звуки осеннего блюза,
и полночь нагрянет, и вечно-зелёная Муза
вот-вот постучится в окно на втором этаже…