«На стихи он поймал тебя, милая, на стихи…»,
говорила подруга, солидно кивая в такт.
«Да, читала и слышала, кажется, неплохи,
но не Бродский. Хотя, безусловно, не дилетант.

Но не Бродский". Кофейню покачивал запах сдоб,
колумбийского кофе, магнолий, альбомных гор.
Жгла подруга, почти медитируя: «Это — Сдом?
Это — соль? Перебор с чудесами-то, перебор…»

Жали шлёпанцы. Солнце горячечно шло в зенит.
В морозилке томился заказанный нами штоф.
И крамольно звенело во мне (и сейчас звенит):
на любовь он поймал меня, господи, на любовь!

Для совести открыт ломбард.
Процент довольно низкий…
Не пахнут деньги — это факт
И можно их потискать…
Купить какой-нибудь фигни
Ненужной, но красивой.
А с совестью полно возни
И сложно стать счастливой…

А вот с деньгами, хоть куда…
В политику, на сцену…
В Европе фоткать города,
Цеплять себе на стену…
Вернуть потерянных друзей,
… показать весь текст …

Все мы — странники… Каждый из нас — пилигрим!
Мы — изгнанники… И от себя мы бежим.
Сбросив прошлого груз, мчим куда-то вперёд!
Ностальгия когтистою кошкой скребёт.
Нас зовут миражи и огни дальних стран.
По дорогам чужим наш идёт караван.
Может, годы пройдут, чтоб смогли мы понять —
Рай — где любят и ждут, и где Родина-Мать.
Так бывает порой — тщетны наши пути,
Можно свет обойти, и свой рай не найти.
Рай повсюду со мной, даже в годы разлук.
Папин голос родной, запах маминых рук.

Рай — это так недалеко…
там пьют парное молоко,
там суп с тушенкою едят,
и с Дантом за полночь сидят.
Там столько солнца и дождей,
чтоб вечно алы были маки:
рай — это там, где нет людей,
а только дети и собаки.

Не семью печатями алмазными
В Божий рай замкнулся вечный вход,
Он не манит блеском и соблазнами,
И его не ведает народ.

Это дверь в стене, давно заброшенной,
Камни, мох, и больше ничего,
Возле — нищий, словно гость непрошенный,
И ключи у пояса его.

Мимо едут рыцари и латники,
Трубный вой, бряцанье серебра,
И никто не взглянет на привратника,
Светлого апостола Петра.
… показать весь текст …