— Чай, кофе, кагор? — учтиво предложил с потолка одержимый.
— Изы… — осёкся вошедший в комнату священник и обижено заметил — ты чего? Я же всё-таки при исполнении!
— Так и я, как видишь! — засмеялся одержимый, — но это же не повод быть не вежливым.
Оба помолчали, затем священник неуверенно сказал:
— Чай. Зелёный есть?
— Есть с бергамотом, есть с лимоном. Но на кухне. Попроси их принести сюда, а? Я бы и сам приготовил, да тут на пороге соль насыпана… — погрустнел бес.
— Значит, ты боишься её? На самом деле? — удивился экзорцист.
— Нет, не боюсь. Но профессия обязывает. Вот ты же носишь золотой крест, хотя может быть, тебе был бы больше по душе стальной или там… деревянный — хохотнул с потолка одержимый, — но профессия обязывает, и ты носишь золотой. А как-то раз я в сотрудника ОБЭПа вселился, так тот взятки брал безо всякого удовольствия. Не хотел брать, а брал. Профессиональные издержки такие, говорил. Во как! Так что с чаем-то? Попросишь?
— Знаешь, как тебе сказать-то… у меня не часто бесы чая просят — хмыкнул священник и захлопнул Библию — в этом точно нет никакого подвоха?
— А если будешь так каждый раз кочевряжиться, так и вообще прекратим — недовольно раздалось с потолка и затем чуть громче — мне тебе что, на кресте поклясться надо, чтобы ты мне поверил?
— А что, можешь? — удивился священник.
— Нет, конечно! — засопел бес — это был риторический вопрос…
— Ладно, сейчас схожу, если пообещаешь вести себя прилично.
— Обещаю! Честное бесовское! Век пекла не видать!
Священник вышел из комнаты и очень долго разговаривал с кем-то в коридоре. Одержимый всё также сидел на потолке, задумчиво почёсывая себе за ухом пальцами ног. Голоса в коридоре стали удаляться, но вскоре послышались шаги и в комнату вошёл экзорцист с метлой в руках.
— В виду того, что погода сегодня явно не лётная, да и ты на Гарри Поттера комплекцией не тянешь, могу предположить, что словосочетание «изгонять беса» ты воспринял слишком буквально и решил сейчас тиранить меня этой метлой! — не удержался от насмешки бес.
— Ты сейчас слово «убирайся» поймёшь слишком буквально и будешь комнату ей подметать, а потом ещё и пыль на потолке протрёшь! — не остался в долгу священник и несколькими энергичными взмахами смёл с порога соль.
— Иди и готовь. В Квартире никого нет на ближайшие минут сорок.
— Не знаю как бесов, но людей ты точно изгонять умеешь! — засмеялся одержимый и спустился с потолка на пол. Размяв затекшее тело парой оборотов вокруг себя, он уверено пошёл на кухню. Переступая порог, бес поглядел на соль, и, обернувшись к священнику, медленно кивнул — мерси!
Пока бес хлопотал у кухонного стола, беседа текла своим чередом.
— Слушай, оставь парня в покое? Уйди из него.
— А почему, собственно, я должен покидать обжитое тело? Я ему хандроз вылечил, почки почистил, лишний вес согнал. Полнейший апгрейд всех систем сделал! А ты говоришь «уйди»… Бергамот или лимон?
— Бергамот — ответил экзорцист — и пару бутербродов. А что же тебе в аду то спокойно не жилось? Говорят же очень тёплое местечко! Но ведь нет, бродишь тут по Земле, людей искушаешь. Или руководство план какой устанавливает по душам?
Бес картинно поклонился и показал одним пальцем на уши, а другим под ноги. Потом насыпал в заварник чая, залил его кипятком, расставил на столе две жёлтые в цветочек кружки, сахарницу и, заглянув в холодильник, заговорил, будто бы отвечая на заданный самому себе вопрос.
— Нет, столько химикатов есть нельзя! Потреблять столько гадости жутко вредно для здоровья, тут же половина таблицы Менделеева лежит на каждой полке! Скушай из этой баночки пару ложечек и ночь кошмаров из-за интоксикации организма обеспечена! Употреблять такое не то что нельзя, а просто не можно! Ветчину будешь? Она относительно безвредная — собеседник кивнул, а одержимый продолжил — люди едят дрянь, читают дрянь и думают тоже дрянь. А от дряни хорошего не получишь ни в чём. Люди сами себя губят, но ведь не признаются в этом никогда! Всё им кто-то виноват! Обвинил и сиди, болтай ножками, мол, сам то я хороший, это меня кто-то другой, плохой, искусил! — вытащив на стол продукты, он перехватил внимательный взгляд собеседника, усмехнулся и продолжил — ты физически не можешь увидеть, сколько там сейчас лежит всякой опасной дряни, но люди всё это съедят! Сами, без принуждений и искушений, заметь! С таким их отношением к жизни, я скоро без работы останусь! — говоря это он нарезал ветчину, сыр, хлеб, достал перья зелёного лука, сделал из всего этого бутерброды и, взглянув на чайничек на столе, предложил — пока чай заваривается, давай посмотрим какая у них тут библиотека? Ведь книги это тоже пища, только духовная. Подойдя к серванту, противники оглядели его полки, но книг там не нашли, в шкафу их тоже не было. И лишь в другом шкафу, в глубине одной из полок сиротливо ютились несколько книг, которые были тут же осмотрены.
— Ну книги то не плохие, только разве можно развиться в разностороннюю личность, имея в доме всего восемь книг? — ведь вы же причитаете что человек это звучит гордо, но для того чтобы это звучало, мало удачно родиться, нужно ещё и воспитать в себе личность!
— А это что за мерзость? — перебил его священник и ткнул пальцем в зелёную книгу с окровавленной ладонью на обложке — и названье то под стать, «Другой». Вот от таких то книг и появляются бездушные потребители, а не только от того что совсем не читают!
— Эх, святой отец, и ты туда же! Ну разве можно делать вывод по обложке? Хоть книги, хоть человека? Это, прости Вельзевула, и есть мракобесие! Ведь рассуждать, не читая, и есть ересь. А если бы ты её прочёл, то убедился бы что в ней гуманизма больше чем… — бес скосил взгляд на зажатую у священника под мышкой библию, секунду подумал и продолжил — …чем в учебнике по гуманизму! Кстати, — бес доверительно зашептал, наклонившись к уху собеседника, — ходили слухи, что её написал кто-то из нашего руководства! Но слухи всегда врут! Прежде чем им верить, их нужно что? Правильно, проверить! Как и наш чай, кстати! — засмеялся удачной шутке одержимый и оппоненты прошли на кухню.
— Хорошо! Если ты такой гуманист и философ, зачем ты людей искушаешь? Зачем их сподвигаешь к аду? Ведь там их ждут не посиделки с Аристотелем! — возразил священник — говоря правильные слова, ты делаешь совсем не правильные дела! Это…
-Так по человечески, да? — перебил его бес и грустно усмехнулся — вот думаешь, мне легко? С людьми? Я, образованный и эрудированный индивид, вынужден общаться со всякими глупцами и неучами! Они же не знают самого элементарного! Шоу для них представление, а не драматург. У последнего русского царя фамилия была Николаев, а Вольтер это пистолет, а не философ, да и про пистолет то они знают только благодаря боевикам из телевизора — оратор шумно отхлебнул чай и, зажевав его бутербродом, продолжил — я конечно тоже не энциклопедия, сам иногда путаю Мане и Моне…
— Мане, это который больше людей рисовал, а Моне тот, что пейзажи — машинально подсказал собеседник.
— Спасибо! Так вот как вселишься в какого-нибудь неуча, а у него душёнка то маленькая — маленькая, крохотная просто… Ты уже и уйти бы рад, да только тело то изголодалось по ДУШЕ и не отпускает! Чтобы ты не делал, на какие бы ухищрения не шёл — не отпускает! Вот и приходится сидеть с людьми нищими духом, смотреть «Дом-2» или того хуже, «Пусть говорят» всякие… Тьфу на них! Я ж только по этому то на потолок и залез… От скуки учил тараканов строевому шагу, пока тебя неделю ждал…
— А к умному то человеку значит уже и вселиться нельзя? — удивился священник.
— Почему же нельзя? Можно. Нужно только сперва душу ему ужать гордыней или завистью, а потом на освободившееся место и подселиться. Только это уже высший пилотаж, не многим такое под силу провернуть. Умные чаще дурят сами, без нашей помощи. Горе от ума! — усмехнулся бес — ну ты чай допьёшь, выгони меня из этой ловушки, ладно? А потом сочтёмся как-нибудь. Если буду нужен, только свистни, я приду и помогу.
— Да я то изгоню, это само собой, но чем же ты мне отплатить или помочь сможешь? — тоже усмехнулся экзорцист — подговоришь соседей отца Игнатия купить перфоратор и ремонт начать?
— Ну не скажи, не скажи… Ты даже не представляешь, сколько наших сейчас при власти! Да и среди твоего руководства тоже! Ну что, приступим?