Люди всегда к чему-то стремятся. Чего-то хотят, добиваются, движутся. И будто бы не осознают, что их движение конечно. Что когда-то они остановятся навсегда. Что однажды в череде дорог и дверей они встретят свою последнюю дверь. Ту, после которой уже не будет других. Но они не будут знать, что она последняя и, не обратив внимания, откроют её и переступят свой последний порог. У кого-то она будет вести в жилище, а у кого-то наоборот из жилища, но суть не в том, а в том, что последняя. Чтобы изменилось, если бы осознавали? Скорее всего, научились бы ценить своё время, свою жизнь и свой путь. Научились бы наслаждаться жизнью, идти по ней не спеша и смакуя каждый шаг, каждый путь, каждую дверь опять же… Но люди этого не понимают, оттого и спешат, и торопятся, и падают как сахар из прохудившегося мешка.
Трое мужчин быстрым шагом поднялись по ступеням и остановились перед дверью в квартиру. Один из них сделал предостерегающий жест, и все трое одновременно замерли. Выждав несколько секунд и убедившись, что никто не поднимается за ними следом, мужчина кивнул своим спутникам и занёс руку вверх, чтобы постучаться. Но дверь перед ним в ту же секунду распахнулась, и в образовавшемся проёме предстал сам хозяин квартиры.
— Проходите, — его голос звучал одновременно и устало, и саркастично. Гости не разуваясь прошли в квартиру и столпились в небольшой, плохо освещённой прихожей. Хозяин, мужчина среднего возраста, в тёмном свитере и таких же тёмных неприметных брюках, удивительно гармонировал с прихожей, будто бы растворяясь в ней. Он был худее и выше своих гостей, и пользуясь этим, смотрел на них слегка свысока. Тот из гостей, что хотел постучаться в дверь, и был в шайке явно главным, достал из куртки пистолет и, продемонстрировав его хозяину, качнул дулом в сторону двери. В это же время его подельники бегло осмотрели комнаты и, не увидев в них никого постороннего доложили об этом коротким и ёмким словом «Чисто!». Хозяин демонстративно закрыл дверь на несколько оборотов замка и кивком указал на находящуюся в конце коридора дверь. Грабитель так же картинно поклонился и кивнул в ответ, чтобы мужчина шёл первым. Следом за ним пошёл сам главарь, молодой крепкого телосложения парень, которого можно было бы назвать даже вполне привлекательным, если бы не шрам от левого угла рта и почти до самого уха. Следом за ним шли два подельника из той породы людей, для кого атрибутика важнее сути. Они уже были в наколках, но сделанных не в тюрьме, а тату салоне и с золотыми фиксами, но поставленными вместо здоровых зубов для имиджа в районной поликлинике. Но это не мешало двум круглолицым розовощёким братьям считать себя авторитетами уровня Дона Карлеоне.
Комната, в которую вошли все четверо, представляла собой довольно сумрачное помещение с огромным книжным шкафом, несколькими кожаными креслами, кожаным диваном и низким резным столиком из тёмного дерева. На стене висели часы с гирьками в форме еловых шишек, а в шкафу рядом с книгами стояло несколько небольших чучел животных. На диване лежал крупный чёрно-рыжий кот, который удостоил вошедших лишь беглым взглядом полуоткрытых глаз. Хозяин прошёл к одному из кресел, сел в него, и еле заметно улыбаясь, вежливо представился грабителям.
— Меня зовут Александр. Я слушаю вас.
— А нас не зовут, мы сами приходим, — пошутил главарь, и соратники подобострастно засмеялись — Санёк, ты блаженного мне тут не строй, я точно знаю, что денег ты зашибаешь нехило. Отдай по хорошему, не жадничая, и тогда даже пыль в шкафу останется лежать на своих местах.
— То есть вы считаете, что придя в мой дом, вы можете угрожать мне, шаману? Так?
— Так. А не отдашь по-хорошему, всё равно заберём — главарь выразительно посмотрел в глаза хозяину квартиры и навёл на него пистолет, — но уже по-плохому!
Тот с лёгкостью выдержал взгляд и поинтересовался.
— Вам никто не говорил, что к незнакомым людям нужно обращаться на «Вы»? Очевидно, нет. А ваши угрозы довольно занимательны и смешны, хоть и маловероятны. Вы тут постойте, а я сейчас наведу себе чай и мы продолжим беседу! — Александр поднялся и прошёл мимо не шелохнувшихся людей в коридор. Кот, наблюдавший за сценой с дивана, улёгся поудобнее и стал пристально рассматривать грабителей. Потом прикрыл мягкой лапой глаза и удручённо покачал головой. В это время в комнату вернулся Александр с кружкой ароматного травяного чая и уселся обратно в кресло. Он не спеша отхлёбывал чай и рассматривал стоящих перед ним замерших людей. Потом его взгляд стал рассеянным и устремился, куда-то мимо своих визитёров. Пока шаман пил чай, кот тоже смотрел куда-то в одну точку рядом с главарём грабителей.
— Сергей, как Вам спится? Кошмары не мучают? — спросил шаман у главаря, ставя на стол пустую кружку.
— Ты урод! Ты что с нами сделал, гад? — закричал тот.
— Если сейчас же не извинишься, оставлю немым на всю жизнь, — спокойно проговорил Александр — так что же со снами?
— Извини… т. е. Я больше не буду. Кошмаров нет, всё хорошо.
— Странно. Вы убили как минимум четверых, и трое из них жаждут мести, а Вы спокойно спите — и, перехватив недоумённый взгляд, пояснил — их духи сейчас рядом с Вами. Милиционер, подельник-бандит, человек, который пытался убежать, и девушка из поезда. Они у Вас за спиной.
— Они все сейчас здесь?
— Все.
— И хотят моей смерти?
— Хотят.
— Ты… Вы, убьете нас?
— Я шаман, а не палач. Да и девушка просит оставить Вам жизнь.
Внешне ничего не изменилось, Сергей стоял так же, как и замер полчаса назад, чуть наклонившись вперёд, с направленным на шаманом пистолетом, но голос его предательски задрожал.
— Почему? Почему она просит оставить мне жизнь?
— Говорит, что давно простила и не хранит в душе зло. Как и его, — Александр кивнул на застывшего в попытке сесть в кресло второго бандита, — простили собаки и кошки, которых он с друзьями замучил в подвале. Впрочем, не все, так что бродячих животных ему остерегаться всё же стоит.
— Блин, а где именно она сейчас? Я хочу извиниться! Я это, дурак короче, я… я… — начал тараторить Сергей, но шаман его прервал.
— Ты дурак, но потому, что пришёл меня грабить. Мог бы, и узнать заранее, к кому идёшь. А то, что ты людей убивал, так ты не дурак, ты убийца. И дружки у тебя такие же мерзавцы. — Александр встал и прошёлся по комнате между оцепеневшими гостями.
— Мир находится в движении, но стремится к равновесию. Правое уравновешивает левое. Низ уравновешивается верхом, а зло добром. Я не знаю, сколько вам осталось жить, — шаман обращался уже ко всем троим, останавливаясь около каждой живой скульптуры и заглядывая в глаза с видом усталого учителя, ругающего нерадивых учеников, — я не знаю, что вам нужно делать, чтобы уравновесить всё то зло, что вы уже совершили. А если бы и знал, не сказал. Это всё уже зависит от вас самих. Я даже не знаю, успеете ли вы совершить столько добра, мне это совсем не интересно. Я накажу вас только за этот глупый визит. А как жить дальше, решайте сами. Если хотите. Жить.
С этими словами шаман вывел грабителей из оцепенения, и они тут же попадали на пол — затёкшие за время стояния суставы отказывались подчиняться. Александр подошёл к окну и позвал к себе главаря.
— Сергей, подойдите, пожалуйста, сюда. Детский городок видите?
— Да.
— Вот вместе с Антоном и Михаилом, вы до заката должны его покрасить. И цветы на клумбу высадить. Сами, своими руками. Не сделаете, снова так же замрёте, но в самый неподходящий момент. За рулём или в ванной к примеру.
— Но ты же сказал, Вы… что не палач и что не убьёте?
— А я и не убиваю, — улыбнулся уголками губ шаман, — я же оставляю вам возможность жить, для этого просто нужно уравновесить эту часть зла добром.
— А можно мы людей наймём? Если кто-то из братвы увидит, что я двор мету, я же сразу масть козырную потеряю, я же…
— Либо делаете, как я сказал, — шаман прервал бандита на полуслове, — либо не делаете. И тогда будет так, как я сказал.
— Ну давай, убей нас сейчас! — закричал молчавший ранее Михаил, ползая у ножек кресла.
— Ты, правда, этого хочешь? — спросил шаман.
— Нет! — столь же горячо возразил бандит и чуть помолчав, поинтересовался: — а что именно нам делать-то надо, чтобы по жизни косяки отработать? Может, куда-нибудь денег дать? Сиротам или старикам?
— Деньги решают далеко не всё. И вы сами это только что почувствовали на себе. Чем именно искупить зло, вы должны решить сами, не бойтесь экспериментировать, добра в мире мало, для вас всегда найдется свободная ниша. Ещё вопросы есть?
— Александр, но мы же до заката не успеем, у нас нет ни цветков, ни краски, — вмешался молчавший ранее Антон, — мы реально не успеем! Дайте ещё день, а лучше два!
— Если боитесь не успеть сделать, значит торопитесь делать. Это про площадку и про всё остальное. А сейчас пошли вон!
Когда за неудачливыми грабителями захлопнулась дверь, шаман мысленно обратился к коту.
— Что ты думаешь обо всём этом?
— Что я, как всегда, прав! — потянувшись, ответил тот — они увидели свою последнюю дверь и страшно захотели жить, только пока ещё не все осознания пришли в их тупые головы. Но клянусь кончиком хвоста, придут ещё обязательно.
Шаман тем временем поудобнее уселся в кресле и зажёг в специальной чаше пучок ароматной травы.
— И далеко это ты собрался? — поинтересовался у него кот.
— Мне нужно снова встретиться с Аней.
— С этой призрачной брюнеткой, что просила тебя сейчас не убивать Сергея?
— Да. Мне нужно у неё кое-что спросить, — скороговоркой ответил шаман, — это по делу.
— Ну-ну, — ухмыльнулся кот, — и, конечно же, именно сегодня ты не зовёшь меня с собой в нижний мир? Впрочем, удачи тебе! Иначе без женской ауры у меня опять каланхоэ погибнет.
Старушки, сидя на лавочке, наблюдали за преображением детского городка.
— Ты погляди, как стараются-то ребята! Даже курят на ходу!
— Будто бы за орден работают!
— Как же за орден! За деньги. За большущие деньги!
— Нет, те, кто за деньги, они в одёже фирменной и в жилетках.
— А это тогда кто? ЖЭК, что ли?
— Как же, ЖЭК… Держи карман шире! Это, наверное, опять колдуна нашего с третьего подъезда обокрасть пытались, а он их за это и проклял!
— Да ну тебя, глупость!
— Саму тебя ну! А то, что всю зиму у нас снег во дворе участковый с братом своим, рэкетиром, каждое утро чистили, это тебе не глупости? А то ишь, не верит она…