Ты идешь до дверей, собирая себя в геометрию
марш-броска до логической цели своей судьбы.
Это даже больше, чем просто попасть в бессмертие:
историзм секунды, где главная ценность — ты.
Дверь становится смыслом, маячит прозрением в фокусе
гедонических глаз.
Дверь толкает на фетишизм.
Если кто-то встает на пути — открываешь форточки,
это пражская дефенестрация, это жизнь.
Ты идешь до дверей, концентрируя образ в разуме:
там должно быть счастье, там станет понятно мне
на черта моя жизнь проходила в однообразии,
на черта было все и за что я боролся здесь.
Ты ползешь, не щадя себя, в полубессознании,
ты почти, ты еще немного, еще быстрей!
И уже из последних сил, на последнем дыхании
открываешь дверь, а за нею…
Новая дверь.