Затихший город. Центра авансцена
пустующая. Ленин-комендант,
протяжный гул от метрополитена
и солнца луч — рассветный дебютант.
В глуши, в тиши. Пыль. Лента ограждения.
Сирены вой. И новый день, как фант:
что выпадет — грусть, жалость или чтение:
Тарковский, Достоевский или Кант?
Потехе — время, делу — час. Стремление
к движению устарело. Ныне пакт
апрельского домашнего сидения
похож на ультравынужденный акт