«Потом я выбьюсь опять из ритма —
так манит ночь, горячеет кровь.
Мой Мастер, что с твоей Маргаритой? Скажи мне, где мой покой и кров.
Сидеть у ног, обнимать колени, пускай молчание — вечно длить.
Бывает так, что на преступленье готов, чтоб только в другом могли
ожить все звуки, слова — и сила вернула к жизни, звала к борьбе.
Мой милый Мастер, я не простила печаль твою бы самой себе,
твою любовь, одинокий город, что ты мучительно далеко.
На Патриарших весною вспорот лед, выходящий из бе…