О сплочённости нашего народа в трудную годину красноречиво говорит стихийный флешмоб по вязанию тёплых носков для нужд фронта, начатый буквально сразу же после объявления мобилизации.

Почти вся женская часть населения, что когда-то вязала, вспомнила об этом рукоделии и взялась за спицы. Этот порыв понятен: вязание носков даёт чувство сопричастности.

«Связанные одной нитью.»

В посылке солдаты найдут записку: «Берегите себя, вас ждут дома!»

Счастлив тот, кто везде чувствует себя как дома, среди родных.
Страдает и враждебен чувствующий себя посторонним, не сопричастным к жизни.

Поверившие в ложь — её соучастники.

Если бы не эти глупые ограничения по возрасту, я немедленно стала бы волонтером. И неважно где. В Турции или в России.

Ах, если б мне вернуть то пенье птиц под утро,
и грозы в мае, и свеченье молний Зевса,
и дождь, рассыпавший монеты перламутра,
что собрала на нитку вновь весна-принцесса,
и мой сонет, рожденный на закате,
украшенный созвездьем звезд на темно синем.
А я стояла на коленях пред распятьем,
глаза закрыла и молчала от бессилья.
Та темнота от лжи, от слов пустых и серых,
как будто в бездну взгляд бездомного скитальца,
меня сковала на краю пустующих Вселенных
и вышивала грусть моей души на пяльцах.
Заката линия, стихов пьянящих строки,
орнамент жизни, как мозаики детали,
… показать весь текст …

Я думала, что многолетняя работа в рекламном бизнесе, сделали из этого фотографа гламурного и непрошибаемого сноба, но была поражена, когда заметила, что он плачет, не скрывая слёз, в 10 раз просматривая, старый советский фильм с Евгением Леоновым «Старший сын». Только очень живой и сердечный человек, чувствуя сопричастность, может так ответно реагировать на искренность, чистоту и открытость, доходящие, по своей пронзительности, почти до юродства… пусть даже на экране.

Нас учили становиться знающими.
Нас не учили становиться невинными, нас не учили чувствовать чудо существования.
Нам называли имена цветов, но нас не учили танцевать среди цветов.
Нам называли имена гор, но нас не учили, как причаститься к горам,
как причаститься к звёздам, как причаститься к деревьям,
как сонастроиться с существованием.

`
Мышь умерла поздно ночью, и было ей маетно, —
так же, как мне наблюдать её трудный уход.
Ходики тикали, тихо постукивал маятник.
Мыши казалось, что смерть никогда не придёт.
Изредка дёргала тонкими лапками птичьими,
мелкие зубы оскалив и часто дыша;
слыша, как в лампе настольной поёт электричество,
маялась мышь… Умирала живая душа.
Хвостик подрагивал, усики слабо топорщились.
Мука светилась в мигающих бусинах глаз.
Спрятанный в маленьком теле, моторчик испорченный
бился, расходовал свой ненадёжный запас.
Мерно тянулись минуты. Мышь знала, что близится
… показать весь текст …

Первая потребность человека, будь то прокажённый или каторжник, отверженный или недужный, — обрести товарища по судьбе. Жаждая утолить это чувство, человек расточает все свои силы, всё своё могущество, весь пыл души.

Окончилось морозом воскресенье.
Пустой трамвайчик подобрал меня.
Его тепло казалось мне спасеньем,
А он пришел, от инея звеня.

Зато — садись хоть спереди, хоть сзади —
Арктическая девственность и грусть.
И — в ужасе, с закрытыми глазами,
Я мужественно все-таки сажусь.

О, кто ты был, предшественник неловкий,
Здесь обронивший скомканный билет,
Сойдя на предыдущей остановке,
Оставивший на кресле теплый след?
… показать весь текст …

Шел боец наш по земле,
Изувеченной войною,
И пожары день и ночь
Полыхали за спиною.
С той минуты, с той поры,
Как с семьею разлучился,
Разучился петь солдат,
Улыбаться разучился.

Из ручьев и разных рек
Он успел хлебнуть немало,
Только горькая вода
Жажду все ж не утоляла
И тогда сказал солдат:
… показать весь текст …