— Мне, конечно же, достанется место в раю, — говаривал ребе Элимелех. — После ста двадцати (Эвфемизм смерти. Еврейская традиция ограничивает максимально возможный срок жизни человека, на который рассчитан его организм, в сто двадцать лет), когда душа моя окажется перед Судом небесным, спросит первый обвинитель:
«Элимелех, учил ли ты Тору в соответствии с твоими способностями?» И я честно отвечу, что не учил.
«Элимелех, — воскликнет второй обвинитель, — молился ли ты с должным усердием и сосредоточенностью?» И я честно отвечу, что не молился.
«Элимелех, — вскричит третий обвинитель, — напрягал ли ты все силы для выполнения заповедей и добрых дел?» И я честно отвечу, что не напрягал.
«Что же получается? — подведет итог судья. — Не учил Тору, не молился, не выполнял заповеди…
Но по крайней мере, ты не боялся говорить правду, даже если она свидетельствовала против тебя. Такая честность достойна места в раю. Проходи, Элимелех».