А старушка одна из Афин
пьёт коньяк лишь «один на один»
перед зеркалом стоя
выпивает грамм сто и
на закуску ест пару сардин.

Бабка крепкая из Любовского,
ей сто лет, но силёнки в ней много, —
выпив сто коньяка
свалит наверняка
даже нынче фашиста любого.

А бабулечка из Старой Риги,
По-любому, игрок высшей лиги, —
За коньяк всех порвёт,
Не смутясь пустит в ход
Пытки, подкуп, шантаж и интриги.

Развесёлая бабка Лукреция
обожала «Метаксу» из Греции.
Выпьет рюмку иль две, —
зашумит в голове,
но проходит зато инфлюэнция.

Из Тавриды бабулечка Алла
коньячком новый мост привечала:
внуки чаще теперь
приезжать будут к ней,
как бабуля об этом мечтала.

Из пустыни Мохаве старушка
Обожает сушеных лягушек:
В коньяке их замочит
И безумно хохочет,
И кладёт их гостям под подушки…

Одна бабушка с города Брянска
обожала коньяк итальянский.
Пусть коньяк из Армении был,
но его макаронник возил.
Макаронник с акцентом армянским.

У старушки одной на Руси
Голос был — хоть святых выноси.
Когда в полную силу
Она голосила,
Катастрофа была на Руси.

Старушенция из Краснодара
Даст любому хлебнуть скипидара:
Громко песни орёт,
Да коньяк старый пьёт,
Хулиганкой слывёт, — и не даром.

А старушка из Геленджика
под коньяк зажевав чеснока
ненапряжным макаром
злым своим перегаром
с ног свалила бы даже быка

А старушка из города Тикси
обожала шотландское виски…
Но, испивши коньяк,
поняла, что никак
не сравнить его с дрянью английской.

Эксцентричная бабка с Ямайки
потравить непристойные байки
не под ром иль текилу, —
под коньяк так любила…
И играла на балалайке.

Старушонка одна из Валенсии
полюбила армянские песни.
Не рвалась за кордон, —
лишь бы только ей в дом
приносили коньяк на всю пенсию.

А монашка седая с Мериды
пьёт коньяк, не снимая вериги…
После ловит чертей
и из кельи взашей
гонит нечисть, крестясь Главной Книгой.

Одна милая бабка с Архангельска
вид имеет обычный, не ангельский…
Но стакан коньяка
вознесёт в облака, —
бабка бодро парит над Архангельском.

А двенадцатого, в День России,
бабка с внуками в небе носилась, —
наши «Русские Витязи»,
решив посетить её,
с бабкой в небе неслабо резвились.

А бабулька лихая из Чили
От похмелья лишь лечо лечилась-
В лечо чили докучи-
Бабка любит пожгучей,
Жаль, в рецепт коньяка не включили.

В королевстве Жинор
Жил-был дядя Федор.
У соседей украл он кило помидор,
А на утро сказал:" Ничего я не крал."
Очень честный был дядька Федор.

Госпожа из Важан
Носит год сарафан,
А соседи диву даются и громко над ней смеются,
Зачем нужен зимой ей сарафан,
Странной дамочки из Важан!

Одна бабушка из Катманду
Раз, в коньячном угарном бреду,
Повредилась умом, —
Нанесла перьев в дом…
И считает себя какаду.

В табакерке у бабки из Дели
Завсегда было хмели-сунели:
Коньячка отхлебнёт,
Да понюшку нюхнёт…
Оттого и ничуть не хмелеет.

А старушка из города Нома
потребляла коньяк только дома.
В баре могут сказать:
«Тебе хватит уж, мать».
А для бабушки литр, — это норма.