Обострилось зрение, улучшилось мировосприятие,
Мой папа оказался наследником моей матери.
Я был вскормлен кровавым молоком двора,
В одной руке был карандаш, в другой — ручка топора.
И мой почерк остался кривым неспроста,
Я каждый день начинаю с тетрадного листа.
Мой текст зарыт глубоко, как камень,
В нём нет того, что Вы пережили сами.
И с каждой новой буквой в него вшита жесть,
Я пишу только о том, что на самом деле есть.
На моих зубах хрустела пыль многих городов,
Я разгадал немало тайн, я узнал значенье слов.
Я остался толерантным в отношении себя,
И поверить я могу, только в то, что ты дитя.