У нас была одна старушка, Царствие ей Небесное, Анастасия Михайловна, которая как-то говорит бабушкам: «Чем здесь сидеть, сходили бы лучше в Церковь». Они говорят: «А у нас Бог в душе». Тогда она им отвечает так: «Вот, представь, что муж тебя любит в душе. Когда хочет — приходит, когда хочет — уходит. Как тебе это?» Сразу все стало понятно.

Такая виртуальная реальность — живешь, как хочешь, но в душе имеешь как бы веру в Бога. Но о вере сказано, что и бесы веруют и трепещут.

Люди считают себя православными, а живут, как хотят, не считая обязательными для исполнения нормы, данные Богом. Появилось даже такое понятие — автономная нравственность. То есть существуют Божии законы — не убий, не укради, не прелюбодействуй, чти отца и мать, и одновременно каждый сейчас говорит: «Вот это, я считаю, можно делать, а вот это действительно нельзя». То есть каждый сам себе становится неким нравственным законодателем.

Это закваска сектантская, именно они берут отдельные положения, а остальное отбрасывают. «Вот с этим я согласен, а на остальное не будем обращать внимание, я не считаю, что это важно. Венчаться — это важно, исповедоваться — тоже можно, а вот ходить в Церковь, да еще постоянно… а зачем? Поститься — и вовсе лишнее». Людей, которые думают подобным образом, полно, и их избирательность объясняется просто: «Сей же род изгоняется только молитвою и постом» (Мф 17:21). Поэтому против молитвы и поста идет основная война.

По множеству пороков, свойственному современному обществу, человеку труднее войти в Церковь, которая предполагает отказ от греха, борьбу с ним. Например, в государстве с низким уровнем потребления алкоголя полный его запрет не вызовет особенного возмущения. А вот в обществе, где все пьют — это гораздо сложнее.