Пройдет еще лет двадцать. Мы все, теперешние, сделаемся стариками…
Мировая война отойдет в область истории, о ней будут говорить как о чем-то давно прошедшем, легендарном…
И вот, когда внуки окружат кого-нибудь из нас у горящего камина и начнут расспрашивать о нашем участии в мировой войне, — воображаю, как тогда мы, старички, начнем врать!..
То есть врать будут, конечно, другие старички, а не я. Я не такой.
И так как я врать не могу, то положение мое будет ужасное.
Что я расскажу внукам? Ч…