В мире нет другого животного, способного выставить человека в таком смешном виде. Кошка может заставить вас выглядеть неуклюжим, собака — глупым, но только лошади дано добиться и того и другого одновременно. А затем лошадь слегка ударит хвостом, ненароком наступит тебе на ногу — и ты сразу понимаешь, что она сделала это намеренно.

Её прикосновение было точно таким, каким должно быть прикосновение возлюблённой: знакомым и вместе с тем возбуждающим, как произнесённое шёпотом обещание.

Возможно, ты доверяешь человеку, когда видишь в нём много такого, что есть в тебе самом, или что ты хотел бы иметь.

Ошибки — как неудачная любовь. Чем лучше ты учишься на них, тем больше жалеешь, что совершил их.

От страха рот у человека пересыхает, а ненависть не даёт дышать. Очевидно, поэтому в сокровищнице мировой литературы нет книг, порождённых ненавистью: подлинный страх и подлинная ненависть не могут выразить себя словами.

Когда мужчина колеблется, он хочет скрыть то, что он чувствует, а когда смотрит в сторону — то, что он думает. А у женщин всё наоборот.

Однако есть такие люди и такие привязанности, которые тяжело переносят каждое расставание, и всякий раз уходить от них — всё равно что покидать навеки родную страну.

Я ощущал пустоту — ту пустоту, которая полна печали, но не отчаяния, которая заставляет нас жалеть, но не разбивает сердце, которая может быть, ущербна, но от этого только яснее и чище. И вдруг я понял, что это за пустота, и как она называется. Мы постоянно пользуемся этим словом, не сознавая, что оно содержит в себе целую Вселенную покоя. Это слово — Свобода.

У всех хороших врачей есть по крайней мере три общих свойства: они умеют наблюдать, они умеют слушать и не умеют заботиться о себе.

За каждым благородным поступком всегда кроется тёмный секрет, и что заставляет нас идти на риск — это тайна, в которую нельзя проникнуть.

Человек не может быть никем, кроме себя самого. Чем больше он хочет походить на кого-то другого, тем меньше от него толку.

С тобой что-то случается внутри, когда женщина, которую ты любишь, улыбается тебе. Тебя пронзает целый дождь стрел, придающих тебе храбрость.

И из этого и состоит наша жизнь. Мы делаем один шаг, затем другой. Поднимаем глаза навстречу улыбке или оскалу окружающего мира. Думаем. Действуем. Чувствуем. Добавляем свои скромные усилия к приливам и отливам добра и зла, затопляющим планету и вновь отступающим. Несём сквозь мрак свой крест в надежду следующей ночи. Бросаем наши храбрые сердца в обещание нового дня. С любовью — странным поиском истины вне самих себя — и с надеждой — чистым невыразимым желанием быть спасёнными. Ибо пока судьба ждёт нас, наша жизнь продолжается. Боже, спаси нас. Боже, прости нас. Жизнь продолжается.

Почему так легко черствеет человеческое сердце?

Зарождение каждой любви, каждого действия, чувства, мысли имеет свои основания и призвано сыграть определённую роль. И порой мы понимаем их. Иногда мы видим прошлое очень ясно, и связи между отдельными его частями предстают перед нами так чётко, что каждый шов, скрепляющий их, приобретает смысл, и мы читаем послание, зашифрованное в нём. В любой жизни, как бы полна или, наоборот, убога она ни была.

Всё, что можно растолковать коротко, не следует растолковывать длинно.

Откровения служат для влюблённых звёздами, по которым они ориентируются в океане желания. А самые яркие из звёзд — это твои печали и разочарования. Твоё страдание — самый ценный дар, какой ты можешь поднести любимому человеку.

Я наконец полностью осознал, ЧТО я сделал и кем я стал, и почувствовал боль, страх и горечь оттого, что я так глупо, так непростительно исковеркал свою жизнь. Моё сердце разрывалось от стыда и от горя. И я вдруг увидел, как много во мне невыплаканных слёз и как мало любви. И я понял, как я одинок.

И хотя мы были совершенно незнакомы, долгих пять секунд мы стояли глядя друг на друга, а все параллельные миры, все параллельные жизни, которые могли бы существовать, но никогда существовать не будут, крутились вокруг нас.

Вина — это рукоятка ножа, которым мы закалываем самих себя, его лезвием бывает любовь, но затачивает лезвие и приканчивает нас именно постоянная нервотрёпка.