Их лица бледны, их одежда черна.
Время их — ночь, их светило — луна.
Символ их — анх, их металл — серебро.
Их постель — это гроб, а напиток — вино.
Они пишут стихи, они песни поют,
И не знают зачем в этом мире живут.
И, присев на надгробной плиты уголке,
Они лезвием чертят узор на руке.
Мрачный замок, вампиры, могилы, кресты,
Праги архитектура, Будапешта мосты.
Слезы падают в книгу, ресницы дрожат,
А страницы, как листья, желтеют шурша…

Разрушен мир, окончен бал,
Тебе решать каков итог.
Теперь навечно одинок
И вечно обречен на жизнь.

Смущает ли ночь сознанье людей?
Расставляет ли все в изначальном порядке?
Пугает, тревожит, вскрывает ли веру?
Или манит своей глубиной необъятной?

А возможно все это зовем мы рассветом?
Все то, что тревожит, пугает и завлекает
Из мира, где ждут нашей песни сирены,
Где снится нам алый восход запоздалый.

Настанет и время закаты увидеть,
Падение света во тьму гробовую.
Забудутся страхи, тревоги, советы,
Так Мир совершает прогулку земную.

Прислушивайся к миру и всматривайся в нити,
Касаясь их руками и делая узлы.
Подумать только, раньше не ведали мы жизни,
Теперь же нам подвластно создать свои миры.