Как плачет небо утренней росой,
Как в сердце проникает этот плач,
Как будто очень нежною рукой,
Провёл по струнам виртуоз-скрипач.

Природа, как и всё живое, может страдать и радоваться, любить и ненавидеть, смеяться и плакать. Она совсем как человек. Разница лишь в том, что природе свойственно делать это молча, без слов. Хотя внешне, звуками, она способна сказать намного больше.

Смотрите чаще на небо, на облака, на цветы. Смотрите в разное время суток и года — многое станет ясно. Как бурей, или раскатами грома небо выражает своё негодование. А дождь может от ненависти промочить до нитки.

А может быть всё наоборот: молнии, сверкая освобождают галактику от гнева. А дождь смывает следы от слёз и бед.

Когда устал от долгих разговоров,
Всё доводы иссякли убеждать,
Когда перелопатил фактов горы,
То афоризмы в ход давай пускать.
Стреляй короткими на пораженье,
Небрежности ничуть не допускай,
Отслеживай на лике впечатленье,
Реакцию на афоризм тоже смекай,
И вот дойдя до белого каленья,
Твой оппонент готов уж дать согласье,
Не твоему, знай, божьему веленью,
Ведь твой талант — есть божья ипостась.

Влюбившись страстно я доподлинно знала, что это «химия» — пылкость горения поддерживается кислородом.
Но, я испытала шок, узнав, что при сгорании этой самой страсти, от неё остаётся водяной пар и углекислый газ в виде кисловатого запаха.
Не поверила, если бы сие не почувствовали мои органы обоняния при встрече со своей безответной любовью через много лет.

Никакой радар не определит место расположения души.

Не важно переймёт ли сын от отца его ремесло.
Если же сын унаследует качество хорошего отца, надо ли желать лучшего.

Ломайте когти за то, что имеет цену.
В остальных случаях их лучше постричь и покрыть лаком.

Как разожжёшь костёр, так и погреешься.

Долгу и отдаче нужен баланс.

Тепло слова имеет самый высокий градус накаливания.

Если бы родился модельер, одевающий людей в «человечность»,
не было бы цены такому портному.

У понятия «равнодушный» новый синоним — «наполовину деревянный»

Как поем чуть-чуть зефиру,
И пошла писать сатиру,
Видно Муза тот Зефир,
Мозг проел уже до дыр.
Знать в адреналине фишка,
Или сладкого ем слишком,
Коли так и льнёт сатира,
Мозг протёрла аж до дырок.

На лысой голове две мухи ищут взятки,
- Когда-то здесь с тобой играли в прятки,
- Чрез джунгли было скоро не пробраться,
Что б их изжить, как надо было постараться.

Уж думать принято, что мол развратник дур,
В нечищеном курятнике он топчет кур.
Ай-яй, едва ль найдёшь средь них ты дурака,
Что в грязной луже поит «работягу рысака».

Вот запнулся, чертыхнулся,
Чёрт услышал, встрепенулся,
За тобою следом шасть,
Помогает вновь упасть.
Так мораль совсем проста,
Звать-то чёрта на черта.

На «Жемчужину» хожу не мимоходом,
Цель благая в том приходе есть,
Пообщаться хочется с народом,
А людей хороших здесь не счесть.
Кто-то пишет славно стихострочки,
Кто-то афоризмом успокоит,
Нежным ароматом слов, как дочку,
Напоит — то ж дорогого стоит.

Ну и я — стараюсь быть взаимной,
Мне тепла души для вас не жалко,
Всё, что ты отдашь — всё восполнимо,
И вернётся — не ходи к гадалке.

Как могу карабкаюсь наверх,
Пауза — и отдыхаю в нише,
Сердце устаёт, я это слышу,
Спешиться бы надо, только смех,
Там, внизу, завистники хохочут,
Им вершина эта не под силу,
И они вонзают в спину вилы,
И проклятья в небе их грохочут,
Только зря — им это не понять,
Злой посыл их придаёт мне силы,
Буду вверх ползти, чтоб их бесило,
Злыдням устремлений не унять.

Себя считаю я неотразимой,
Не ведая, что отражаема вполне,
Ах, самомнение, да ты неисправимо,
Кичишься, да и жить мешаешь мне.
Ах, право, я совсем неисправима,
Хоть клёвана тем петухом не раз,
Но, видимо, клевала птица мимо,
Коль до сих пор не видит яви глаз.

Бывают души 90*60*90, а бывают нестандартные.
Между стройностью души и её широтой я бы выбрала последнее.

Мыслящий человек всем приятен, а умеющий рассуждать приятный во всех отношения и вдвойне.
Не надо строчить афоризмами и бросаться ими то и дело, доказывая остроту ума. Это просто не интеллигентно по отношению к собеседнику.
Говорящий только афоризмами выглядит также глупо, как и тот, кто совсем не может рассуждать на их тему.