В чашечке цветка
Дремлет шмель. Не тронь его,
Воробей-дружок!

Бессовестных нет, есть люди с мутированной совестью.

Мужество — это стойкость достоинства.

Если жена и не называет мужа лохом, то, наверняка, так считает.

Меня, во мраке и в пыли
Досель влачившего оковы,
Любови крылья вознесли
В отчизну пламени и слова.
И просветлел мой темный взор,
И стал мне виден мир незримый,
И слышит ухо с этих пор,
Что для других неуловимо.

И с горней выси я сошел,
Проникнут весь ее лучами,
И на волнующийся дол
Взираю новыми очами.
И слышу я, как разговор
… показать весь текст …

Фанатизм — мутант веры.

Гул мироздания затих
И, слово к ритму клея тонко,
Я вновь высиживаю стих,
Как утка — гадкого утёнка.

Благо выше пользы, любовь выше добродетели.

Побеждают духом, силой только закрепляют победу.

— Вы хотели бы жить в старое доброе время, Холмс?
— Старое живёт в настоящем, как злое в добром, Ватсон.

Уже померкла ясность взора,
И скрипка под смычок легла,
И злая воля дирижера
По арфам ветер пронесла…

Твой очерк страстный, очерк дымный
Сквозь сумрак ложи плыл ко мне.
И тенор пел на сцене гимны
Безумным скрипкам и весне…

Когда внезапно вздох недальный,
Домчавшись, кровь оледенил,
И кто-то бедный и печальный
Мне к сердцу руку прислонил…
… показать весь текст …

— Холмс, воображение это мысли или ощущения?
— Ни то, ни другое, Ватсон. Это то и другое.

Мудрость поднимается над расчётливостью.

Поник головой, —
Словно весь мир опрокинут, —
Под снегом бамбук.

Безверие — это путь в никуда.

В каждом сидит дракон, высовывая головы пороков, лжи и гордыни.

О, встречи дивное волненье!
Взгляд заревой… Крылатый крик.
Ты осязаемо, виденье!
К тебе я трепетно приник…

Я по морям туманным плавал,
томился в пасмурной стране,
и скучный бог и скучный дьявол
бесцельно спорили во мне.

И на полночных перепутьях
Страсть появлялась предо мной —
босая, в огненных лоскутьях,
с закинутою головой…
… показать весь текст …

Коллективизм — игра в команде, не растворение в толпе.

— Холмс, как будет «лох» в женском роде.
— Никак: лохи только мужчины, Ватсон.

С тех пор, как мир страниц возник,
Везде всегда одно и то же:
На переплёты лучших книг
Уходит авторская кожа.