Она изящна, неприступна и строптива,
Всегда антично-утонченна и стройна.
Порой серьезна, но божественно-игрива,
Когда восходит ночью полная Луна.
Внутри себя миры рождает и лелеет,
Умеет колким и холодным сделать взгляд.
И даже, вроде бы, в богов каких-то верит,
Но сотни бесов, притаившись, в ней сидят.
Плевать всегда ей на запреты и границы,
И на людей, что безразличны и глухи.
Она босой выходит на поля-страницы,
И пригоршнями сыплет в них свои стихи.