Мне б капустку на второе,
А на первое- салат…
Разрослась я к лету втрое,
Затрещал на мне халат.
Я толста и неуклюжа, —
Посиделок результат…
-Здесь режим особый нужен, —
Муж стал первым бить в набат, —
Помогает, мол, пробежка,
Я ему не возражу,
Только дО верха тележку
В магазине нагружу
Карамелью и пирожным,
Шоколадом и мясным.
… показать весь текст …

На мне ты нашёл целлюлит,
И чувства взаимные сдулись,
И в горле от крика саднит,
Ведь мы к поединкам вернулись.
Рыхлею, как талый сугроб,
В комоде гантели пылятся…
Наморщил активно ты лоб,
Сказав: «Нам пора расставаться!»
Ушла от тебя на заре…
За мной целлюлит увязался,
Живём с ним теперь в конуре,
Он верным, как пёс, оказался.

-Быть поэтом, — отклонение, —
Мне сказали в универе…
Я сначала не поверила,
Но теперь зачем-то верю.
-Быть художником болезненно, —
Мне сказали в универе,
Резанули словно лезвием,
Но и этому я верю.
-Музыкантом быть и скульптором, —
В универе мне шепнули,
-Преопасно!
И я в ступоре
Год почти сижу на стуле.

На уроках рисования мне частенько доставалось выносить корзину с бумагами. Делала это я не совсем охотно, можно сказать, даже из-под палки, вернее из-под указки, которой учитель рисования стучал по своему столу.

-Ты снова идешь выбрасывать мусор, — говорил он мне, топая ногой и комкая мой пустой лист, на котором я не удосужилась за весь урок поставить даже точку.

Владислав Иванович, — почтенный лысовато-кудрявый старец, был человеком весьма невысокого роста. Наверняка, он невыразимо стесня…
… показать весь текст …

Свет уже не тот… темно,
Потускнели звёзды,
Я смотрю на них в окно
Мёрзлой ночью поздней.
Всё разбито пополам
У любви двуокой,
Мне бы к звёздам,
Но и там
Буду одинокой.

О феврале мы пишем много
И в основном не позитивно,
Тогда наш слог красивый, строгий
Каким-то выглядит противным.
А небо серое -зловещим,
А снег не тающий- гнетущим,
И жизнь полна углов и трещин,
А не гармонии цветущей.
Под коркой наста стынут души
В поре февральской, как на зоне…
И в марте ненамного лучше:
Душа в воде весенней тонет.

Жена даётся мужику
Не для приказов, согласитесь,
Но он, как старшина в полкУ,
Жены проступков сделав синтез,
Анализируя, сошьёт
Наряд вне очереди строгий.
Она же мамке «SOS» пошлёт,
И вот уж мчится на подмоги
Генералиссимус в платке,
Глаза, что ружья для картечи…
Тогда мужик на поводке
Снуёт, лишившись дара речи.

Народ, увы, не грамотен, товарищи…
Как быть? Стихи заумные он рвёт,
Иль смотрит косо и непонимающе,
Как быть, коль я идти хочу в народ?
Писать мне, что ли: «ложь на хлеб «, «долаживай»
Иль «ихних», или «тута не махай»…
Как быть, с каким стихом к народу хаживать,
Народ сам растолкует мне нехай.

Я С кЭпслоком* СТИХИ ПИСАЛА,
НО ИХ И ЭТО НЕ СПАСАЛО.

*Caps Lock (сокращение от англ. capitals lock — «фиксация прописных букв»)

Сейчас уже не модно быть курящим,
Неверным другом быть, ненастоящим,
Разводы за разводами — не модно
И водку с пивом пить поочерёдно.
Не модно о родителях не печься,
Не модно от прекрасных чувств беречься…
Тогда с какого, люди, перепуга
Мы всё еще немодные покуда…

Семь лет для семьи -это срок,
Трубит и горланит общественность.
Семь лет -и мужик за порог,
Как куль, с себя сбросив ответственность.
Прошла у бедняжки любовь
К жене и дитю-первокласснику,
Другую он ищет «Ассоль»
На сайтах -«ассОлезапасниках».
Семь лет как в тюряге отбыв,
Мужик срочно вновь женихается,
На прошлое прочно забив…
А баба с дитём загибаются.

Я люблю тебя, небо, всяким:
И в сухую погоду, и в слякоть,
Чуть сливовым или кефирным,
Но люблю тебя больше мирным.

Душа отболела, остыла,
А тело покамест живёт…
Не серо ему, не уныло,
Оно, как научено, в рот
Кладёт разномастную пищу
И ходит, и много так спит,
И правды с неправдой не ищет,
А просто плюёт да сопит,
И душу увядшую носит,
Не в силах её отделить,
Ни ласки, ни счастья не просит,
А только поесть да попить.

Если не вышел мордашкой, дружок,
То приготовься к плохому:
К лику приладят ярлык, а флажок
В душу воткнут по -живому.
Если не вышел мордашкою, брат,
Да и фигурою тоже,
Вряд ли тебе этот мир будет рад,
Это на мир так похоже…
Если ж красив ты телесно, браток,
Ну, а в душе воют бесы,
Щёткой пригладь надо лбом завиток,
В мире ты всем интересен.

Читала «Мадам БоварИ"* я две ночи,
Срасталась душою с героями,
Душа трепетала, но бедные очи…
Читать с телефона им трудно, короче,
Такого масштаба истории.
Но я, не в пример им, упрямая дама, —
Прочла до финала стоически,
Флобера** роман-эту жуткую драму,
Представив себе слишком всё панорамно,
Вживую увидев практически.
Читала «Мадам Бовари» я две ночи,
Завидуя звёздности автора,
Не зря напрягала, друзья, свои очи,
Душой окунаясь в словесный источник,
… показать весь текст …

Когда не спится, я от нервов,
Вскрываю без ножа консервы,
С десяток съем и спать как будто,
Но сон не йдёт, и я-Нож утром.

Из зоны вышла я комфорта,
Похожей на капкан стальной,
Любимый в качестве эскорта
Шагнул с рогатиной за мной.

Да, не спешим мы в дело вникнуть,
И в смысл доказанной теории,
Нам проще втиснуться и крикнуть:
-Ты всех достал своей историей!

Зачем, медицина, ушла ты В сложнейшие формы прогресса…
В тебе ведь народ хиловатый
Не смыслит теперь ни бельмеса.
Вернись-ка назад, трясогузка,
С бинтами, зелёнкой и ватой…
Народ хоть и просит по-русски,
Но, всё же, с вкраплением мата.

Не помогали стены дома, —
Давили каждой из сторон,
И я смотрела изумленно
На то, как гонит меня дом.
Невкусным был обед и ужин,
Немногословною родня.
Сосед за стенкою недужил,
Своё недужие кляня.
Всё вместе будто говорило:
«Уж ты давай, определись,
Чтоб тебя ветром не носило,
Как с дерева опавший лист.
Не помогают стены дома,
Родного дома, если ты Ведёшь себя как незнакомый,
… показать весь текст …