Это истинное счастье — встретить кого-то, кому можешь раскрыть душу и кто принимает тебя таким, какой ты есть.

Всё. простила, забыла,
Успокоилась.
Довольно, сыто, почти нагло.

Говори со мной всегда так…
Открыто, тепло, доверчиво,
без свойственного тебе цинизма,
Хочешь — кричи, если надо будет — молчи,
но всё это, любя,
Не дёшево, пафосно, натяжно!
и я буду верить, слышишь?
Пожалуйста!

Когда до хрипоты, изнеможения
звал тебя по имени, хватал за рукав,
Наша пленка отматывалась назад
В сотый раз от боли до крушения.

Я каждый сон твой выбирал по баллам,
И мой ковчег вдруг превратился в кастинг.
Мы были кошкой и собакой одной масти,
Но даже этого для счастья было мало.

Я некрасиво плакал твое имя в спины,
Всех тех, в кого вытрахивал тебя до капли.
И не одна из них как ты не целовала,
И не одна из них как ты не пахла.

-Я ревную тебя.
-К кому?
-К ветру. Ты позволяешь ему играть с твоими волосами. И задирать юбку.
-А еще к кому?
-К прибою. Он лижет твои ноги, а прибрежный песок ласкает твое тело. Но сильней всего я ревную тебя к непонятному типу в зеркале. Ты позволяешь ему быть любимым тобой.

«Ты сильная! Ты сильная!» — кричали ей мосты, вороны и тротуары. «Я сильная! Я сильная!» — повторяла она себе снова и снова. Мокрым холодным утром возвращалась домой сильная личность. Обжигающий ветер трепал её волосы, будто хрупкую берёзовую ветку, которая и в солнечный день выглядела настолько замученной, что никогда не смотрела в небо.
Быстрыми уверенными шагами она вымеряла дорогу домой. Что бы ни случилось, она всегда возвращалась туда, в свою маленькую крепость. Сильная личность тихо прос…
… показать весь текст …

Построенные на контрастах чарующие и иногда пугающие образы как неожиданные встречи в темном пространстве, где ищешь то ли выход, то ли самого себя.

Да что там-я, наверное, хочу любви. Однако в каком из прейскурантов есть цена на этот товар, и в каком виде ее подают.

А за окном падал техногенный снег.
А в душе медленно, кирпичик за кирпичиком, таяли невидимые стены.
Именно в преддверии Нового года начинаешь особенно верить в чудо.
Казалось бы — что такого?
А внутри все переворачивается, сияет оттенками серебра — под цвет зимнего платья.
И тогда, если закрыть глаза, увидишь что-то совсем другое.
Увидишь янтарные огни на стволах фонарей-деревьев; увидишь невесомые, сказочные замки, которые будут таять на глазах медленно, как сахар; увидишь Млечный Путь, который сложит из алмазов звезд своеобразный смайлик; увидишь фениксов, приносящих закат на своих крыльях.
Даже, когда ты откроешь глаза, чудо все равно останется с тобой — согреет маленьким огоньком свечи, будет последней ниточкой Ариадны в лабиринте жизни. Главное — не упустить его из рук.
«Все будет, честно. Просто надо очень-очень захотеть».

Монолог. Он.

Метель кружит который день… Уже темно.
На мягких лапах в дом ко мне крадётся вечер.
Я выдыхаю дым в открытое окно.
Я жду тебя… как будто мне заняться нечем…
Твои шаги — знакомый звук издалека…
Смущён… Краснею, будто юноша-поклонник…
К тебе срываюсь — сумасшедший — в два прыжка,
Перемахнув легко широкий подоконник.
Твой взгляд испуганный… Потом — звенящий смех.
Я так люблю, когда ты весело смеёшься!
Ну что же всё-то у тебя не как у всех?
Ты хоть бы вскрикнула. Куда там — не дождёшьс…
… показать весь текст …

Я не хочу тебя чувствовать! Слишком болезненно.
Зубы до скрипа, до хрипа, до бледности скул…
Я не хочу! Но упрямо пытаюсь по лезвию
Выбежать из тишины, где ты резко вздохнул.
Толку, себя уверять, что молчание — золото,
Слово порою дороже, тебе ли не знать?..
Нет, не курю, просто дымом пропитана комната…
Ты был мне воздухом. Надо же чем-то дышать?

Ваш потрясающий мозг может поднять вас из нищеты до богатства, превратить вас из одиночки во всеобщего любимца, вывести из депрессии, сделав счастливым и радостным, — если вы правильно воспользуетесь им.

Одиночество — самое страшное, что может случиться с человеком. И неважно, кто этот человек, бедняк или богач, простак или хитрец, глупец или гений. Одиночество не стучится и не ждет, пока ему откроют, у него есть ключи ото всех дверей…

— Ну и ладно! Фиг с тобой! Давай разойдемся!.. Что же взять на память о нашей любви… Вот, тебе гранату, мне кольцо от гранаты.

…Помню о тебе гораздо больше, чем помнишь обо мне ты.
Не потому, что у тебя плохая память. Просто внутри меня ты прожил гораздо дольше, чем рядом со мной. И там, где твои воспоминания закончились и стали прошлым, мои длятся до сих пор…

В общем, все, что нам остается на память, — это какая-то обреченность, раз и навсегда обретенная душевная зависимость. Можно не вспоминать о прошлой любви сто лет, можно даже запамятовать, какое там было отчество у этого человека, но вдруг все это давно забытое ка-а-ак вылезет. Как хлестанет наотмашь. Старая фотография вывалится из коробки на антресолях. Таксист врубит «вашу» песню на «Ретро FM». Незнакомая девица, проходя мимо, оставит после себя шлейф родных духов. Под утро в объятиях второго…
… показать весь текст …

Многое трудно простить, но однажды ты оборачиваешься, а у тебя никого не осталось.

Люди настолько горды. когда их отношения дают трещину, они вместо того чтобы её устранить, пытаются обидеть другого, превращая трещину в пропасть.

Или думай сам — или тот, кому приходится думать за тебя, отнимет твою силу, переделает все твои вкусы и привычки, по-своему вышколит и выхолостит тебя.

Мимо проходит женщина. Мы протягиваем руку. Она говорит:
— Бедняжки. Мне нечего вам дать.
Она гладит нас по голове.
Мы говорим:
— Спасибо.
Другая женщина дает нам два яблока, еще одна — сухари.
Мимо проходит женщина. Мы протягиваем руку, она останавливается говорит:
— Не стыдно вам просить милостыню? Пойдемте ко мне домой, там есть для вас легкая работа. Нарубить дрова, например, или прибрать на веранде. Это вам по силам. А потом, если все хорошо сделаете, я дам вам супа и хлеба.
Мы отвечаем:
— Нам не хочется работать на вас, сударыня. Нам не хочется есть ваш суп и ваш хлеб. Мы не голодны.
Она спрашивает:
— Зачем вы тогда просили милостыню?
— Чтобы узнать, что при этом чувствуешь, и наблюдать за реакцией людей.
Уходя, она кричит:
… показать весь текст …

Неважно, сколько дверей закроется перед твоим носом, — помни, что есть одна, которая предназначена специально для тебя.