Ласточка-пташка под небом парила,
Смело цепляла крылом облака
И над ромашками плавно скользила —
Божье созданье, мила и легка.
В солнечно-тёплых купалась лучах,
Радость земную несла на плечах.

Крот под цветущий ромашковый кустик
Вылез на миг. И в свой дом земляной
Снова нырнул, полный мрака и грусти.
Невмоготу ему солнце и зной…
Новый безлюдный и сумрачный ход
Роет в трудах… под чужой огород.
… показать весь текст …

«Помни меня! Помни, как помнят боль,
Горькую боль щенячьего одиночества.
Как ты теперь — грозный и злой король,
И кто королева твоего высочества?
Та ли, что ночи вплетала в клубок,
Чёрные нити катала с дурман-травою.
Каждый намеченный мною стежок
Она прошивала безжалостной рукою.
Вышила, ведь, — царство своё в тебе:
Голые стены и петли безлюдных улиц.
Помнишь тогда, ТЫ, огрызнулся мне:
_Лучше б, осенью той, мы с тобой разминулись!
— Помнишь тот день?..
День превращался в ночь,
… показать весь текст …

Билась птица в окно,
Кровью порошил снег.
Чёрное пил вино,
Ждал на пороге смерть.

Выл ошалелый пёс,
Голод сутяжил сон.
Сколько горя принёс
Твой окаянный дом.

Ржавый узор ворот,
Яблонь засохших сад.
Если и кто умрёт —
Смерть развернёт назад.
… показать весь текст …

Ты дарил мне меха и одежду от Gucci,
В Генуэзском дворце принимал, словно дож.
А над Невским тянулись косматые тучи,
И Казанский Собор серебрил мелкий дождь.

У тебя белый дом в пляжно-солнечной Будве
И на завтрак всегда с жёлтым мёдом Дорблю*.
Но живет на Фонтанке мой сказочный Гудвин,
А тебя я, прости, все равно не люблю.

Ты на правой стезе, я свернула налево.
Непутевой такой уродилась душа.
А с Людовиком рядом была королева,
Только он фаворитку в постель приглашал.
… показать весь текст …

Путь в никуда — рождение и смерть,
Скользящая в небытие дорога.
Я прожила, /не жившая/, — на треть,
Но позади меня твердят что много.
И словом подгоняют, как кнутом,
До отгоревшей точки невозврата.
Идущие за мной — моим путём,
Не знавшие… что я уже распята.
За непокорность, за мятежный дух,
За чёрные стихи над божьей тенью.
За грязные стихи, что режут слух,
За мёртвое моё стихотворенье…
Слепцы, узревшие во мне христа,
Глупцы, идущие дорогой смерти.
… показать весь текст …

В твоих ладонях, тёплых и родных,
прирученного сердца шёпот.
Как знать!
но столько подлых запятых
предательски сгибают локоть.
И хоть бы точка — камнем на стихи,
пробила равнодушием слова.
И крепкое кольцо твоей руки
не стало для него оковой.
А ветреные два его крыла
порхали над твоей судьбою.
Чтоб ты не смел произнести — была!
бегущей от тебя строкою.
Храни его как память обо мне,
… показать весь текст …

Печаль от знаний спину мою горбит,
Чем дальше взор, тем все сильнее страх.
Не умножаю любопытством скорби,
Зачем мне знать, что в шаге рядом враг?

Невежество чужое для контраста
Меня самодовольством ослепИт.
Из Книги книг завет Экклезиаста
Не зря среди несчастных знаменит.

Улыбки окружающих слоями
Укладывают ложь, как пастилу.
Вновь подбираю крохи подаяний,
Щекой к щеке наметив поцелуй.
… показать весь текст …

Последняя любовь поэта —
безмолвна и слегка грустна.
Лучистое созданье света,
прекрасное лицо цветка.
И дышится вдвойне теплее,
и смотриться в глаза её.
И солнце на заре светлее,
и добрым кажется враньё.
А ты — суровый и уставший,
шагнувший в свет из темноты.
Люби её за день вчерашний
в котором оказался ты.
Люби! и пусть судьба рассудит,
стихами выложит мостки.
… показать весь текст …

сквозь боль, приходят мысли о тебе,
сухие строки доживают в письмах.
какая блажь найти себя в вине
во всех прямых и переносных смыслах.
и думать, над лицом своим склонясь,
что из бокала смотрит чужеродно.
какая белая на лицах грязь…
чиста! и выглядит, весьма, породно.
глаза — невинных ледников — хрусталь,
слова — святые отзвуки молитвы.
а я — порочна, как литая сталь,
как остриё отравленное бритвы.
как в небе тихом — мёртвая петля,
как мёртвая петля на тёплой шее.
… показать весь текст …

По жухлым травам гонит ветер пыль,
Занозой в сердце ты готов остаться.
Так каждый раз — то розы, то ковыль,
Не выстрадать тебя, не попрощаться.
А, осень, на исходе странных чувств,
И кажется уже не встретишь лето.
А я болею… и тобой лечусь…
Какой же глупый и коварный метод.
И зябкость рук — как верный знак ветров,
Ворвавшихся из сердца дальней вьюги.
И мёртвая во мне течёт любовь,
И стынет сердце маленькой пичуги.
________________________________
Biteta

скажи мне цену нашей нелюбви,
насколько тянет наша несвобода.
что куплено за скромные рубли —
не проживёт и года.
бесценна только первая слеза
и тусклое кольцо на тонком пальце.
а остальное… — чёрная тоска,
растопленная в смальте.
недорого продать. да хоть за грош
в проулке фонарей как губы — красных.
но знаю я, что ты за мной идёшь
путём моим злосчастным.
где длинные слова — не знак любви,
расставленные сладкой паутиной.
… показать весь текст …

Немые квадраты застыли угрюмо,
Молчание жмёт на курок.
Валяются стёкла отравленных рюмок,
Прострелен печалью висок.

И мысли врезаются вечно в преграды,
Под плинтусом ноет плечо.
И кнут на спине нам оставит награду,
Уж лучше бы сразу мечом.

А так вот и нервы ни к чёрту, до боли…
Грызёт ложь порою сердца.
Я слышал, кричали сегодня: «Довольно».
Но крикам тем нету конца.
… показать весь текст …

Что ты осень молчишь, — слёзы горькие…
Всё роняешь с утра и до вечера.
Вместе с ветром плетёшься усталая,
По тропинкам давно позабытым.
Так открой же глаза свои зоркие
И теплом обогрей человечище,
Что грустит, как снежинка та, талая,
У порога с лицом неумытым.

Покажи ему сказку ты, чудную,
Листья злата раскинь над просторами.
И волшебные ноты мажорные,
Посели в его душу — чистую.
Пусть забудет он жизнь, ту паскудную,
… показать весь текст …

Солнечный диск — календулы цветок
в объятиях метели-зазывалы
лицом повернут строго на восток,
где пламенеют алые кораллы

пятиконечных звезд. И холодок,
что серебрит дыханием кварталы,
щекочет вновь седеющий висок…
Все было. Как давно? Вы, к слову, правы:

душа должна трудиться, как росток,
что к свету пробивается сквозь камни
надгробных скал. Душа — немой пророк
и родственник, быть может, самый дальний
… показать весь текст …

«Спускалась лестница в ад,
Горели ступени т. е.
Везучая — думал враг,
Эх, дура, смеялись все.
Спускалась гордая Я,
Смотрела поверх голов.
— А кто для такой судья?
А что для неё любовь?
Кто раз перешёл ей путь,
Кто губ пригубил сок.
Кто заживо резал грудь,
Чтоб сердце разбить у ног?
В ком жил её херувим,
Где рушил и строил дом.
… показать весь текст …

То ли жизнь пошла не так,
То ли я совсем дурак,
Но сегодня на работу,
Ох, признаюсь с неохотой,
Я пришёл в дырявых брюках,
Прям к начальнику без стука.

Был с легка ещё поддат,
В голове моей набат,
Бил тревогу — (Куда прёшься,
Враз на выговор нарвёшься).
Только пофик было братцы,
За зарплату надо драться.
… показать весь текст …

Фанфарами осенней хохломы
ноябрь сбросил с плеч деревьев листья
и гжелью расписной приход зимы
он обозначил на фарфоре мыслей.

Чифир заварен. Белые холмы
в орнаменте стекла оконных рам.
Ремарк на антресоли — «Жизнь взаймы», —
мы не были готовы к холодам,

мы не хранили мертвые цветы,
не возвращались к старым берегам,
мы отдавали небу свои сны
взамен на карту к собственным мечтам;
… показать весь текст …

Метелью занесен Ноев ковчег,
спасения как не было — так нет,
очередной спланированный побег
не удался. Покинем континент,

когда на нем количество калек
превысит весь здоровый контингент
и пагубному слову «человек»
природа обнажит эквивалент,

но, а пока… ноябрь сыплет снег,
декабрь заряжает пистолет
двенадцатым калибром новых лет
(спасения как не было — так нет).
… показать весь текст …

Береги, не разбей, не тревожь
Её душу словами обмана.
Коль не знаешь, как жалкая ложь
Оставляет кипящие раны.

Не зашьёшь, не заклеишь, и боль
Будет рвать изнутри до предела.
Так зачем же кричать про любовь,
Если губишь предательски тело.

И ночами в немое окно
Будешь сонно смотреть до рассвета.
Разбавлять свои мысли вином,
Доверяя не ей, а приметам.
… показать весь текст …

Путем вторичных умозаключений,
гипотез, аксиом и теорем,
бессмертия платоновских учений,
полемики и бытовых дилемм
прийти к тому, что «мудрость» — ухищрение,
которое не ценит перемен.

Все предпосылки тянут к заключению.
Софизм — лишь упражнение для ума,
страшащегося пункта «заблуждение»
и деструктивной функции стиха
(хотя опасней для сопоставления
с материей — «холодная зима»).
… показать весь текст …