И. Губерман
Однажды фуфло полюбило туфту
с роскошной и пышной фигурой,
фуфло повалило туфту на тахту
и занялось пылкой халтурой.

Б. Гуревич
Бывает, и даже нередко.
Не нарушая регламента,
Поэт показал очень метко
Работу любого парламента.

Мужики!
Не верьте своим глазам и ушам!
Положитесь на своим рога!

Чем больше есть свободы слова, тем меньше надо говорить!

Готов отдать приличиям всем дань,
И с этикетом вовсе не лукавил.
Но, чтоб узнать дозволенного грань,
Я выходил всегда за рамки правил.

Если кому-то кажется, что он далёк от политики по принципиальным соображениям, то имейте в виду, что вы к ней близки по соображениям сексуальным!

Когда бы не обилие диет
И страх, как у обрыва на краю,
Давно бы я покинул этот свет
И жил бы припеваючи в раю!

Шёл по улицам Вероны.
И увидел — две вороны
Утащили чью-то пиццу.
Вот, пронырлевые птицы!
Написал пустой стишок
Ради рифмы первых строк.

С огромным чувством облегчения,
Торжественным пишу глаголом,
Что есть у внука увлечение,
Да, противоположным полом.

И. Губерман
Живу привольно и кудряво,
поскольку резво и упрямо
хожу налево и направо
везде, где умный ходит прямо.

Б. Гуревич
С тех пор, как мы спустились с древа,
Остались все повадки схожи.
И так же ходим мы налево,
При этом — неприменно лёжа.

И. Губерман
Как жаждет славы дух мой нищий!
Чтоб через век в календаре
словно живому (только чище)
сидеть, как муха в янтаре.

Б. Гуревич
Иным «навар» от славы мерзкой
Не снится даже и во сне.
Вот и застыли мухой дерзкой,
Но, извините, на говне.

И. Губерман
Я у философа Декарта
прочёл и помню с той поры,
что если прёт худая карта,
разумней выйти из игры.

Б. Гуревич
А я читал умнейшего Эзопа.
Но не запомнилось, увы!
Играя в карты, знать, что жопа
Порой умнее головы.

И. Губерман
Приснилась мне юность отпетая,
приятели — мусор эпохи,
и юная дева, одетая
в одни лишь любовные вздохи.

Б. Гуревич
Совсем не капризы природы,
А в памяти генной завещано,
Вовеки не выйдет из моды
Со вкусом раздетая женщина.

И. Губерман
Уже мне восемьдесят лет,
а всё грешу стихосложением.
И хоть нисколько не поэт,
но я мудак с воображением.

Б. Гуревич
Познав твои стихосложения,
Мой вывод, в общем-то, таков —
Что нам для жизни продолжения,
Таких бы больше «мудаков»!

Бывает жизнь не так нас мерит.
И вот, что поразительно —
Москва, она слезам не верит,
И к смеху подозрительна.

К славе я отношусь во много раз лучше, чем она ко мне.

Уже подумывать я стал о чашке с чаем,
Уже давно сижу не на коне…
Она ж, не только, что души во мне ни чает,
Она и плоть уже не чаяла во мне.

Если вы страдаете невыносимой мигренью, положите на ночь под подушку 1 миллион долларов.
Не знаю кому как, но это средство помогает даже при хроническом запоре…

Ну, взвились кострами синие ночи.
Кем же вы стали, дети рабочих?
Грянула эра светлых годов,
И оказалось — никто не готов!

Одна к другой прижавшись потеснее,
Храня в себе таланты многих лиц,
Стоят в шкафу, одна другой умнее,
Соскучившись по шороху страниц.

Ей не было места в его сердце, и она выбрала печёнку.