Поскольку краткость есть таланта молчаливая сестра,
Талант сестре свои стихи читать любил, день напролёт и с ночи до утра.

Безумство и пороки являются частыми попутчиками Гения.

Эмоции свои сложить пытаюсь я напрасно в рифмы лад,
Ведь это попросту пустой Сизифов глупый, бесполезный труд.
О если б раз один увидел глаз твоих волшебных изумруд,
Любви моей к тебе, шальной до боли, страсти обнаженной взгляд.

Лишь только потому, что был Гомер слепцом,
Счастливым Одиссею завершить дерзнул певец концом.
Средь зрячих ясно даже и младенцу,
Что царь Итаки Родину предал и стал невозвращенцем.

В любви законов нет, там адвокаты не у дела …
Удел влюбленных жить всегда во власти чувства беспредела.

Когда-нибудь покинешь ты меня, с законом жизни спорить глупо, право.
Тебе наскучат детские забавы,
Найдешь другого ты себе по нраву.
Но сможешь ли, его любя, моих стихов забыть пленительной отравы?

Любовь конечно чувством было, есть и будет личным,
Но иногда так хочется о ней кричать публично…

Даже дятел хочет, чтоб его слушали.

Лишь женщины серьёзный разговор умеют в сторону так мило уводить, переключив «сцепленье» на кокетство.

«Люблю» — это самое сладкое слово;
Я готов его слушать снова и снова.

Фантазировать глупо, а говорить о реальной жизни скучно.

Лучше смотреть самую глупую мыльную оперу, чем думать о своей жизни.

Женщины при разговоре с мужчинами им Миранда предупреждение должны делать — так как при аресте полиция говорит: «Все что Вы скажете может быть использовано против Вас».

Мужчины не удовлетворяются получаемой женской добротой; им хочется знать скрывается ли за ней Любовь.

Бывают у поэта редкие мгновенья,
Когда страдание рождает вдохновенье,
Когда не обнимают милой нежно руки,
Когда с любимой он находится в разлуке.

Когда в уме мятущемся растут сомненья,
Иссякла вера и исчерпано терпенье,
Когда тоска на сердце и живет в душе печаль,
Не зная: до свиданья ль это иль навек прощай?

Пусть на прощание со мной придут все те, предавшие меня,
И те придут, кого я предал или по тщеславью позабыл.
Прошу прощенья на исходе жизни завершающего дня,
У тех, кем был любим; сказать хочу: «прощаю» тем, кого любил …

Вкусив твоей души Любовь и ласку тела,
Хочу чтоб ты всегда моей была и мной владела!
Хочу всегда тебя любить, тобою вечно упиваться,
Чтобы всегда хотела ты вся мне отдаться!

С любимыми порою расстаются,
Хоть это делать очень больно, тяжело,
Когда любви порывы в сердце бьются,
Когда тоски следы пургой не замело.

Но одного, прошу, не забывайте,
— Они любили вас, а вы любили их.
Из памяти своей не отпускайте
Любви моменты, что делили на двоих.

Забудьте ревность, глупой ссоры муки,
— Мы жертвы прихотей слепой судьбы игры.
Теперь, когда навеки вы в разлуке,
Останьтесь к «бывшим» в памяти навек добры.

Охватывая шар земной в объятья обручами,
Они границы временнЫе охраняют днями и ночами.
Как часовые на посту стоят они в дозоре,
Меня с тобой разъединив, тебе и мне на горе.

Пунктир лежит меж нами на бумаге как незримая Китайская стена.
Сперва казалась линия сия такою хрупкою преградой …
Но если вдруг согнешь, порвешь ты вдоль нее, останешься одна …
Постой, подумай прежде чем порвать — а может все-таки не надо?