Апокалипсис это, конечно, откровение, но оно, как и любое другое вино, возникает исключительно благодаря жатве.

Всякий невежда, в невежестве своем, всего прежде — добросовестен!

Путь к свету всегда пролегает через тьму собственных представлений о нем.

Жизнь прекрасна, когда прекрасное прекраснее наших о нем лучших представлений; и совершенно отвратительна, когда хотя бы чуть наоборот.

Именно надежда — имя тому зодчему, что без устали возводит стены между нами — стены наших темниц.

Иллюзия иной раз лишь правда, взглянуть в глаза которой у нас не хватает смелости.

Справедливость — это мечта о равенстве человека, который, порой, сам того и не подозревая мыслит себя его центром.

Нет, конечно же мы не любим того человека, которого любим! И это так же не любовь к себе самому, и не любовь к себе в другом человеке. It is as it is. Мы любим взаимность друг в друге. Возможность ее — алхимической взаимности.

«Мы любим друг в друге возможность безусловной алхимической взаимности».

Алхимия же любви, равно как и любая другая алхимия, всегда совершенна, прекрасна, откровенна и безусловна.

Возможность — не данность, не заблуждайтесь! И если вы любите, считайте что вы принадлежите этому человеку, не он вам. Это избавит вас от многих бед.

Зло в своем собственном представлении всегда благодетель.

Если долго отказывать человеку в том что он заслуживает, то рано или поздно он начинает давать себе это самостоятельно.

Обращайте терпение свое к вечности, не ко времени; от этого союза неизменно рождается все самое прекрасное.

Дьявол поджидает нас там, где бог ожидал нас когда-то.

Подлинно собой человека делает лишь принадлежность другому человеку.

Вы еще и не думали искать меня, как уже обрели; потом вы предались поискам, да только самих себя, во мне. И не подозревая о том, что тем самым вы гоните меня прочь.

Страшно не то, что можно рухнуть в бездну, страшно то, что она может вам в душу запасть.

Никогда не «следуйте должному, дабы предотвратить свою правду» (Конфуций) — ничего хорошего не получится: предотвратите лишь себя; следовательно, не только себе ничем не поможете, но и другим, в перспективе, нанесете страшный вред.

Самый страшный вред, который мы наносим друг другу, осознают наши дети.

Как бы нам того не хотелось, мы не можем пожертвовать процветением личного прекрасного во имя чужого, тем более — общего.

Собственно говоря, жертва всегда рождает уродство. Корень которого кроется в заведомо обреченной, фатальной неполноценности.

Безусловно, вы можете сеять семяна на асфальте, право такое у вас есть. Ни перед семянами, конечно, но они пока не вырастут с вас же ничего не спросят, а вырасти им благополучно не грозит.

Одной лишь скромности под силу сокрыть неизмеримую силу и безмерное могущество бога, обратив его в красоту — живительную ласку самой природы, влекущий, непреходящий зов которой пробуждает в нас любовь.

Над самым прекрасным в нашей жизни можно одержать лишь взаимную победу, и лишь посредством любви.

Нет ничего на свете живительнее страха.

Подлинная доброта в том, чтобы сокрыть свою любовь от этого мира.