Чего между вами в семье бывает, не выноси из дома своего в люди, и если что увидишь или услышишь худое вне дома, того не вноси в свой дом

О том, как хороша природа,
Не часто говорит народ
Под этой синью небосвода,
Над этой бледной синью вод.

Не о закате, не о зыби,
Что серебрится вдалеке, —
Народ беседует о рыбе,
О сплаве леса по реке.

Но, глядя с берега крутого
На розовеющую гладь,
Порой одно он скажет слово,
И это слово — «Благодать!»

Для людей, которые не умеют извлекать уроки из своих ошибок, жизнь превращается в грабледром.

Я купила себе новое платье, как раз такое, какое мне не нужно, но очень нравится.

Маркс, Кант, Аврелий, Боэций, Аквинский, Конфуций, Сенека, Экхарт, Баджа… Ага! Вот!.. Раскрасочка.

Так много звёзд теснится в раме
Меж переплётами окна.
Они сверкают вечерами,
Как золотые письмена.

В оконном тесном полукруге,
Припоминая, узнаёшь
Многоугольники и дуги —
Вселенной огненный чертёж.

вломившись в дом саксофониста
вор открывает антресоль
а там нарезана до ля ми
фа соль

Заметка на полях:
(олимпийско-бюрократическая)
* * *
Каким бы ни был ты легкоатлетом,
Не по тебе скучает пьедестал.
О, спорт, ты — мир!.. Вот, только, в мире этом
Не всем разрешено иметь места —
Кого-то здесь людьми второго сорта
Назначила чиновников гурьба,
А главным олимпийским видом спорта
Явилась подковёрная борьба.

Ужасно, когда у двух людей — разное чувство юмора. Им ни за что не поладить.

Страшно подумать, какую бесцветную жизнь вынужден вести мужчина, когда осознаешь, что шифон, венецианское кружево, ручная вышивка и ирландское «кроше» для него лишь пустые слова.

Часто для того, чтобы сделать то, чего мы желаем, нужно только перестать делать то, что мы делаем.

Такая призрачная грань
Меж «да» и «нет», меж «есть» и «было»,
Меж «я люблю» и «я любила»,
Смотри её не протарань,
Не допусти, чтоб всё слилось
В одно. Пусть будем мы на грани
Кромешной тьмы и ранней рани
И счастья, что почти сбылось.
2013

Если разобраться, то и свои пять пальцев я не очень-то хорошо знаю.

Главное — вовремя сделать первый шаг, чтобы остановиться, пока не поздно.

Каждый будет интерпретировать моё молчание по-своему и добавит ещё что-то от себя. Окажется, что я был очень противоречив.

— Иван Вениаминович, у вас есть книги? — спросил Альберт Аршакович.
— Есть.
— У вас есть сад, в котором вы прекрасно проводите время?
— Есть.
— Так что ж вам ещё нужно?!
— Понимания, что мне этого достаточно.

Ступни горят, в пыли дорог душа…
Скажи: где путь к невидимому граду?
— Остановись. Войди в мою ограду
И отдохни. И слушай не дыша,
Как ключ журчит, как шелестят вершины
Осокорей, звенят в воде кувшины…
Учись внимать молчанию садов,
Дыханью трав и запаху цветов.

Горит звезда, дрожит эфир,
Таится ночь в пролеты арок.
Как не любить весь этот мир,
Невероятный Твой подарок?

Ты дал мне пять неверных чувств,
Ты дал мне время и пространство,
Играет в мареве искусств
Моей души непостоянство.

И я творю из ничего
Твои моря, пустыни, горы,
Всю славу солнца Твоего,
Так ослепляющего взоры.
… показать весь текст …

Я качаюсь на чём-то. На чём — неизвестно
Между «всё надоело» и «жить интересно»,
Между «жду — не дождусь» и «не жду ничего»,
Между «вот оно счастье» и «нету его»,
Между «только б заря поскорее настала»
И отчаянным выдохом: «Хватит. Устала».

Была и я заядлым почемучкой,
Но жизнь такие выдавала штучки,
Что стало ясно: вряд ли я пойму
Хоть что-то, восклицая «почему?».
И вот теперь живу, не вопрошая,
Всё, что она сварганила, вкушая.
Она подсунет что-то мне под нос
И спросит: «Съешь?», отвечу: «Не вопрос,
Но только я чуть-чуть тебя подправлю:
Убавлю горечь, сладкого добавлю,
Короче, поменяю то да сё
И сделаю съедобным это всё».
2015