Давно известно, что управлять государством могут все, кроме тех, кто сейчас находится у власти.

Там работал небольшой телевизор, показывавший странный и, верно, жестокий ритуал Ветхой Земли: человек в жуткой белой маске и латах, скрытых под просторной рубахой, отбивался кривой деревянной саблей от таких же нелепых гладиаторов, пытающихся загнать его в стоящую на льду клетку из сети, растянутой на железной раме…

Гамбургер запретный плод модельного бизнеса!

Бог умер, подумал я. Сколько веков люди повторяют эти слова. Но что они значат? Только одно: зерно проросло — и Бог теперь живет через мир, созданный им из себя.

Люди, сильные духом, боролись с искушением, более слабовольные — регулярно отправлялись в пешее паломничество или, если позволял кошелек, в модный похудальный лазарет Гювач на границе с Самаршаном. В Гюваче их за немалые деньги держали взаперти, давая на завтрак половинку яблока, на обед наливая тарелку процеженного капустного отвара, а на ужин позволяя съесть половинку моркови и два стебля сельдерея. В общем, все то же самое, что имеет самый бедный и ленивый крестьянин… впрочем, крестьянину никто не ставит по утрам клизму.

Сегодня человек думает — мол, накоплю побольше глюков и буду счастлив… Но если Небо над ним исчезнет, за все свои глюки он сможет купить только шелковую веревку, чтобы повеситься в своей роскошной уборной.

Когда умирает Небо, в пошлость превращается все, кроме денег.

На столе стоял походный чайник-самогрев, ваза с фруктами, тончайший глиняный сервиз и коробка бисквитов «Сны Горного Старца» с изображением бородатого ассасина, спящего среди голубых роз. Кажется, владельцем пекарни, где делали это печенье, был известный солик, рухнувший было в пучину зла, но нашедший в себе силу выбраться из личной бездны и стать кондитером.

-Призраками царскую семью не удивить. Но если со своим бесплотным родственником Романовы еще смогли бы сожительствовать, зажигая ему в дворцовой церкви свечки и лампадки, то Киж по своим проявлениям больше напоминал демона, чем мирное привидение. Он…
Ангел запнулся, словно не решался продолжить.
— Что он?
— .Киж мог на короткий срок оплотняться всем телом. Или материализовать небольшую свою часть — но уже надолго. Если ты вспомнишь, что у Кижа было больше пятисот любовниц, ты без труда догадаешься, с какой именно частью своего тела он это проделывал. А у Романовых были дети. Дочери. Понимаешь?
— Что же он за монстр? — недоверчиво прошептал я.
— Он не монстр, — ответил Ангел. — Просто дитя своего времени. Павел создал его главным образом из Флюида, выделенного гвардейским полком — на площади в то время были одни унтера. Киж и не мог получиться другим. В этом нет его вины. Теперь понимаешь?

Не представляешь, как жутко гибнут те, кому доводится столкнуться с материализацией собственной низости…

Начитавшись расстриги Бодлера, я полагал, что в искусственном раю путника ждут таинственные и прохладные сады невыразимого наслаждения…
Действительность, однако, меня шокировала — наркотики оказались просто ядами, убивающими мозг. По-детски распустить в глюкогене пару монет было и то интересней — убогая, мимолетная и казенно-оптимистическая эйфория, как я с высоты своего юношеского нигилизма классифицировал наступавшее вслед за этим состояние, нравилась мне куда больше, чем прыжки в кишащую червями клоаку наркотического транса

Дети — цветы жизни. Прошенька, ну на какой же цветочек ты похож?

Мы разучились делать глупости. Значит, мы состарились.

— Я слегка не в своей тарелке.
— Это естественно: наша тарелка осталась в лесу.

А разве смена нового года другим такое редкое явление, что с ним надо поздравлять?

Gluck по-немецки — «счастье». Изобретена наша расчетная единица была лично Павлом Великим, склонным к педантичному буквализму: эта валюта обеспечена не хранящимся в банке золотом, не льющейся в мире кровью и не экспортируемым в другие земли хаосом, как в разные времена практиковали менялы Ветхой Земли, — а непосредственно переживаемым счастьем.

: Если ты — де Киже и рос в Идиллиуме, тем самым ты его создавал, хотя бы отчасти. Поэтому при подобных религиозных процедурах нам полагается думать про Идиллиум — и каяться за его недостатки (или за то, что мы по неразумию таковыми считаем).

От брата Франца-Антона прибыла новая Шляпа Могущества, спрятанная в черную треуголку. Открытая металлическая конструкция удобнее и легче, но эту можно носить, не вызывая любопытства. Связь с медиумами устойчива и не зависит от огромного расстояния между нами.

Флюид дает несомненную власть над неодушевленной материей — и власть эта такова, что велика даже для императора. Но как вдохнуть в вещество душу? Как и чем оживим мы новый мир?

Здесь нужны ежедневные опыты; нельзя тратить ни минуты на пус…
… показать весь текст …

Они умолкают и просто смотрят друг на друга. Я чувствую, что таким образом они безмолвно все улаживают. И теперь понимаю, почему они поженились. Но как же все непросто! Настоящие американские горки.

К горлу подкатил терпкий до слез комок, я прижалась лбом к груди мужа. Он гладил мою спину, плечи, шею и шептала в ушко:
-Все было неправильно, но теперь пойдёт иначе. Иначе-понимаешь?Я чувствую тебя и верю, что мы заодно. Это так круто, когда мужчина и женщина заодно!

Херефордское Королевство отличается от всех прочих Несоединенных Королевств тем, что экзамены на водительские права у нас сдают в зависимости не от паспортного возраста, а от реальной зрелости, — к величайшему прискорбию множества мужчин, которые еще и в тридцать два года никак правами не могут обзавестись

— Ну посмотрите сами. Один процент держит за яйца девяносто девять. С точки зрения марксизма ситуация предельно ясная. Кто угнетатели, кто угнетенные, и через какой механизм. Кто ж такую картину мира спонсировать будет? Особенно если все рычаги у одного процента?
— Я спонсировать не буду точно, — сказал Капустин. — А при чем здесь сверхприбыль? Она-то каким боком?
— А вот представьте себе университетскую аудиторию. Сидят молодые ребята с умными глазенками. Слушают доклад о сверхприбыли, финансов…
… показать весь текст …

Ближе к дороге шла дама лет шестидесяти, похожая на шоколадное яйцо (это первое, что пришло мне в голову). Дело было не столько в шоколадном цвете ее кожи и полноте, сколько в особом социалистическом гламуре, который она излучала: круглый шиньон на голове, золото на шее, рубины в ушах — чистейшая эманация шоколадного советского заката. Неотличимая, впрочем, от естественной эстетики третьего мира начала двадцать первого века.