Линии жизни власти и народа — строго параллельны.

От хитрости до плутовства — один шаг, переход от первой ко второму очень легок: стоит прибавить к хитрости ложь — и получится плутовство.

Если долго смотреть на закрытую дверь — то можно пропустить другую, открывшуюся дверь.

Давать советы — бесполезный труд.
Чужих ошибок горестная повесть.
Но тайно ото всех в душе живут
Советчик — сердце и советчик — совесть.

И я их голоса в своей крови
Несу, храню и заглушить не смею.
И знаю: лишь перед лицом любви
Становимся мы чище и щедрее.

И понимаю: в будущем и днесь —
Вот человек, в нём всё смешалось чудно.
Люблю его таким, каков он есть,
Не жалуясь, что это слишком трудно.
… показать весь текст …

Распогаживалось — погода становилась все гаже и гаже…

«Настоящая женщина неудобна.
Она знает чего хочет и просить не боится.
Она обладает чувством собственного достоинства и собой не торгует.
Она эмоциональна. Иногда чересчур.
Она себя слышит, и ей сложно что-то навязать против её воли.
Она видит смысл жизни и не готова от него отказываться.
Она живая. Она не робот и не кукла. Она непредсказуема, импульсивна, изменчива, эмоциональна. И как следствие — неудобна.
Ее нельзя предугадать, подмять под себя, ею не получится и просто воспользоваться.»

Женщину можно познать, но невозможно предсказать.
Вот настоящая женщина, «ваша» женщина —
она как бомба с кучей проводков, которую
тебе ежедневно приходится разминировать.
Иногда ловишь себя на мысли, что реально не знаешь, что она скажет, сделает или вычудит,
если по неаккуратности или простоте
перережешь не тот проводочек.
А если у тебя, друг, не так, — пакуй чемоданы
и в путь. С женщиной не может быть «легко».
Ищи свою бомбу.

К чёрту хороших, лучших…
Должны быть необходимые

Поздняя осень. Поздний вечер. Дама ловит такси. Через некоторое время ей это удается. Садится в машину, трясется и говорит: — Холодно, сыро, а еще бабье лето!
Таксист искоса посмотрел на нее: — Какие бабы — такое и лето

Пьяный никак не может затолкнуть двушку в прорезь автомата.
— Напился, — а еще таксист, — сказала прохожая.
— С чего взяла?
— Шапка таксистская.
— Да, — задумчиво произнес пьяный, — а была ондатровая.

Как-то еду домой на такси. По денежкам вышло примерно 500 р. Ночь. Темно…
… показать весь текст …

Умелые лжецы ничего не боятся и всегда смотрят собеседнику в глаза, те же, кто врать не умеет, отводят взгляд, как будто обороняются.

Рядом с отхожими местами для тела не плохо было бы обустраивать места и для испражнений души.

Иногда люди уходят и забирают с собой счастье.
А иногда: О, СЧАСТЬЕ! — они уходят.

Россия, ты — великая держава,
Твои просторы бесконечно велики.
На все века себя ты увенчала славой.
И нет другого у тебя пути.
Озёрный плен твои леса венчает.
Каскад хребтов в горах мечты таит.
Речной поток от жажды исцеляет,
А степь родная хлебушек родит.
Твоими городами мы гордимся.
От Бреста до Владивостока путь открыт.
Тебя венчает славная столица,
А Петербург историю хранит.
В земле твоей богатств поток неиссякаемый,
К сокровищам твоим нам путь лежит.
… показать весь текст …

Живу в Португалии. Носил кастрировать своего любимца — черного, без единой белой шерстинки, котика к ветеринару. Так надо… Врач записывает все данные и мои и кота. А кота зовут Обама. Когда пришёл его забирать, врач говорит:
— Ты никому не говори, а то у меня неприятности будут, если узнают, что я Обаме яйца отрезал.

страшней всего когда бумага
и ты достал уже чернил
и слёзы подступают к горлу
но тут кончается февраль

supposedly-me

Она решила не напоминать о себе, а о ней и думать забыли…

На одних улыбках отношений не построишь.

остановилась буря в стакане,
пламя потухло — нет и огонька.
застыла вода, капая с крана…
и тишина… в ожиданьи звонка…

неслышимым стал гул самолётов.
мир, как желе только молча дрожит.
музыка стихла на полуноте,
словно планеты слетают с орбит…

солнца лучи на низ не доходят,
не отражаясь от глянцевых крыш…
в ожидании, даже природа:
когда ж позвонит: «ну, как ты, Малыш?»

Жизнь концентрирует оптимистов и высушивает пессимистов.

Все сохранять, уж, нету больше сил…
стоишь, судьбы решения, на пороге…
Туда где, уж и кажется, любил…
с трудом большим, еле, волочат ноги…
Надежда, как последний уголек
в костре, в душе, терзая сердце, шает…
Но путь, в обратное, так труден и далек…
Забыть хорошее, каждый предмет, мешает…
Но жить, по прежнему, нельзя и не хочу…
В глотку, оскоминой, вросли твои обманы…
Меня не слышишь, ты, хотя душой кричу…
и не меняешься, ну чтож, держать не стану…