.
Ему на вид, пожалуй, не больше двух. Песок сбегает струйками из горсти. Он это слово ловит, как белый пух, и по слогам боится произнести. Подходит робко, трогает за ладонь, глаза, как небо, преданы и чисты. Он напряженно смотрит на детский дом и выдыхает: «Мамочка, это ты?» — и ждет ответа сжавшись, как ждут удар, как обрывают резко чужую нить… Он загадал — однажды услышать «да» и веру в это чудо теперь хранит, и нет обиды в ясных его глазах, и нет вопроса: «Взрослые, почему?». Он мог бы сам об этом мне рассказать, но я боюсь — не выдержу, не пойму, когда он будет, милый смешной малыш, мне говорить, что Боженька любит всех и всех прощает… Разве себе простишь, что предаешь застенчивый этот смех, что отнимаешь руку, отводишь взгляд, что ищешь оправдания — «не теперь»… А он стоит, ни слова ни говоря, и прорастает светом своим в тебе, глаза, как небо, преданы и чисты, и в них слезинки копятся и звенят…

Он выдыхает: «Мамочка, это ты?»

И сердце отвечает: «Конечно, я»

С разбитым сердцем можно жить,
О летнем отпуске мечтая.
А по ночам одной курить,
В груди осколки собирая.
Наталья Трубиновская.
*****

С разбитою душою можно жить,
Встречая то закаты, то рассветы.
Ждать Осень золотую, в травах Лето
И каждою минутой дорожить.

С разбитою душою можно жить.
Вставать с постели утром в одиночку,
… показать весь текст …

Ей позвонила бывшая подруга.
«Привет. А Он разбился. Всё серьёзно.
Отделались ушибами два друга.
На грани Он. Простись, пока не поздно.
Он — не жилец! Там уйма переломов.
Я даже заходить к нему не стала.
Ведь даже если выживет — ждёт кома.
Не о такой я жизни с ним мечтала!
Пока он жил с тобой… Его хотела!
Он сильным, самым лучшим мне казался.
Всегда на вас я с завистью смотрела,
Когда к тебе он крепко прижимался.
Пока ты ему борщик и тефтели.
Я в губы — ботокс, а в грудь — силикона…
… показать весь текст …

Я- педиатр, автор этих строк.
И, вроде бы, детей люблю без меры,
Но просится на ум другой итог:
Я выбрала себе не ту карьеру…

Лечить спешила с самых ранних лет
И детских слез я видеть не желала.
Профессии почетней в мире нет?
Вы знали бы, друзья, как я устала!

Домашний вызов, сломан домофон.
Встречать врача опять не вышел кто-то…
«Ребенок спал! Зачем тревожить сон.
Зашли бы сами! Ваша же работа!»
… показать весь текст …

Он не любил ее. Но быстро привыкал
К ее звонкам и сообщеньям поздним.
Он иногда дарил ей ночью розы,
И лайкал ее фото в инстаграм.

Он не любил ее. Но помнил все слова.
Она была в себе неповторимой,
И аромат волос ее жасмина
Сводили по ночам его с ума.

Он не любил ее. Но тихо наблюдал,
Когда она снимает сонно платье,
Волос ее распущенные пряди,
Раскинувшись, играли по плечам.
… показать весь текст …

Знаешь, чего я больше всего боюсь? Увидеть твой пропущенный звонок. Именно в тот момент, когда я о тебе забыла…

Давай загадаем желание сбыться, встретиться, где-то столкнуться лбами, в списке попасть на одну страницу, к одной иконе прильнуть губами, давай почувствуем это «вместе», нутром, молекулой миокарда, давай случайно — в пролетах лестниц, на полке старенького плацкарта, на фотокарточке летних улиц из «полароида» иностранца; давай загадаем, чтоб нас вернули — и наконец-то начнем сбываться!

Лёд /ведь вода/ растает. Уйдет вода.
Взглядом твердила «нет», а губами «да».
Нет ничего-что-было-бы навсегда.
«Тоже любил»? Вежливо для скота.
Что там гадать? Что отводить глаза?
Целый шажок вперед. Кувырок назад.
Всё с тобой зыбко, вязко, как наугад.
Всё с тобой в первый раз 40 раз подряд.
Слышишь, в словах вода. И одна вода.
Ты мне на всё всегда отвечаешь «да».
/просто не слышишь, видимо, никогда/
— Да, моё солнце, да, моя радость, да.

Всё, что полюбишь, всё суждено отдать.
… показать весь текст …

Я играл с океаном, а прежде играл с огнем, мои женщины были отчаянны и умны. Я смотрел им в глаза, и в каждой искал ее, а когда уставал, возвращался домой с войны. Я растил сыновей, я рассказывал им о ней, сыновья улыбались доверчиво и светло. «Ты узнаешь ее, — они говорили мне. — У нее на запястье будет одно крыло». Я прошел через штиль, прошел через чертов шторм, верно в каждом порту ждала бы меня жена, но я шел умирать, не ведая сам, за что — и остался жив, когда позвала она. В этой женщине мир, которому равных нет, вопреки всему, что я сотворил из слов. «Ты узнаешь ее, — они говорили мне. — У нее на запястье будет одно крыло».

Я не знал ни одной, что умела бы так молчать, появляться на горизонте, идти ко дну. Словно сам Господь положил ее как печать на сердце моем.
В его самую глубину.

И не было от тебя звонков,

и мы не виделись — дни и годы,

и мы привыкли, что так — легко,

и взяли это — в привычку, в моду,

себе в уме, намотав на ус,

назло, на вечную, в общем, память,

и кто сломается первым — трус,
… показать весь текст …

Я не выдержу долго на голом энтузиазме, неприкрытых чувствах и обнаженных нервах.
Я говорю тебе" здравствуй", но в этом ««здравствуй» слышится неуверенное «наверно».
Неверно, но будем вместе, Наверно, долго. Мы будем едины, но что в этом кроме факта,
Который упрям и громок, но в каждом слоге нам то и дело слышится fuck и фатум.
Я не выдержу жизни в жалости и надежде, не дождусь от тебя покоя и постоянства.
Мы будем вместе как прежде, но в этом прежде нам ничего не ясно, совсем не ясно.
Я устала быть вещью, твоей обнаженной вещью. Приезжай ко мне с цветами и алкоголем,
Когда станешь свободным от нищеты и женщин, от беспощадной истерики и агоний.
Мы с тобой просидим до утра, разбирая части то ли общего прошлого, то ли ночей случайных.
Есть слова и минуты, в которых хранилось счастье.
Отличай их от прочего мусора.
Отличай их.

Она пахнет мужским Кензо и адреналином,
научилась в жизни взвешивать каждый грамм.
У нее ботфорты — 3 пары — ходить по спинам
и одни кроссовки — бегать в них по утрам.
Она чья-то находка, тайна, жена и мама,
она может — коньяк, бездорожье, шипы и грязь.
Но когда она в воскресенье подходит к храму,
с колокольни ей голубь машет крылом, смеясь.
Она знает так мало, но знает довольно точно,
и стихи не расскажут главный ее секрет…
Между прочим, привычка ложиться в 12 ночи —
это просто побочный, вынужденный, эффект.
Вы ей пишете в личку — а как, мол, и что имели,
препарируя тексты, копаясь в ее душе.
… показать весь текст …

..Я скучаю по Тебе… намного чаще… чем говорю об этом… …И намного сильнее… чем могу передать словами…

Когда, однажды, крикнешь в пустоту —
Вернись! Я понял ! Ты нужна как воздух! -
Ты возвратить пытаешься не ту …
Ведь той уж нет.
Однажды — это поздно.

Вот и всё.
Не скулить, а скалиться.
Но… куда мне? Такой вот бешеной?
Всё т в о е, что во мне останется
/ не святое / родное / нежное /

Под амбарным замком схоронится.

— Я… вернула ключи…
— Ты умница.
Всё м о ё с тебя быстро смоется.
Перемелется. Перекурится.

Вот и всё.
… показать весь текст …

Когда я прочитала высказывание Коко Шанель: «Руки — визитная карточка девушки, шея — ее паспорт, грудь — загранпаспорт», то поняла, что за границей я не побываю…)))

Способ быстрой разморозки холодильника: отключаешь холодильник, заходишь в «Одноклассники» и… ТАДААААМ!, — холодильник не только разморозился, но и ВЫСОХ!

Сделала уроки с сыном. Из-за стола он выполз с фразой «Тебе в войну надо было немцев пытать»))

Он украдкой поправил ей локон, Ноги бережно пледом накрыл, Занавески задёрнул на окнахИ заботливо свет погасил."Спи, родная. Твой отдых ценнее, Чем немытой посуды гора… Только спи, я её одолею. Не присела, наверно, с утра".Лишь к утру, обессилевший тоже, Укачав малыша, приняв душ, Он прилёг рядом с ней, не тревожа. Он не просто мужчина, он — МУЖ.